Карл Великий

Рассказ об этой поездке можно найти в ряде текстов, каждый из которых трактует ее по-своему, поэтому у нас есть возможность узнать об отношении к этому вояжу и придворных из свиты Карла, и представителей Римской церкви, и византийцев, и даже интеллектуалов каролингского двора, поделившихся своими размышлениями через несколько лет после происшедших событий. Но несмотря на пестроту мнений, мы можем вычленить общие положения, объединяющие все эти отзывы.

А. Наличие императорского титула у византийских правителей никоим образом не казалось препятствием для реставрации этого титула на Западе; возможно, причиной тому послужили случившиеся в Византии события, в результате которых незадолго до 800 г. к власти там пришла женщина.

«Императорское достоинство, мирская власть второго Рима (претерпели урон). Глава этой империи был низложен путем бесчестным и нечестивым, ибо низложили его и не чужеземные захватчики, а его же собственная семья и его же сограждане. Когда весть об этом стала известна, молва разнесла ее повсюду» (Письмо Алкуина Карлу Великому. MGH Epistolae Karolini Aevi, t. 2, p.28).

«Более в Греческой стране титул императора носить некому, ибо правит там теперь империей женщина» (Анналы Лорша. MGH Scriptores, 1.1, р. 38).

Вряд ли точку зрения франков можно считать бесспорной. Императрица Ирина, получившая от народа Константинополя титул басилея автократора (basileus autocrator), в то время имела поддержку среди широких слоев населения, в том числе и значительной части духовенства. Однако обстоятельства ее восшествия на престол, сам факт, что она — женщина, а также наличие сильной оппозиционной партии было вполне достаточным основанием, чтобы Карл Великий усомнился в легитимности ее власти.

После коронации он провел серию переговоров с византийскими императорами, и, согласно Эйнгарду, «был прав, когда в ответ на их злокозненность проявил великодушие, ибо таким образом стало совершенно очевидно его великое превосходство; он часто направлял византийцам посольства и в посланиях называл их своими братьями». В Византии сначала действительно практически не отреагировали на новый титул Карла Великого, Карл же в 811 г. напомнил императору Никифору I Логофету о своем постоянном желании, «чтобы между обеими империями установился мир, а оба императора заключили бы между собой союз и объединились бы в своей любви к Христу». Но в конце концов вопрос сам собой отпал.

Б. Обстоятельства, сопровождавшие принятие Карлом Великим в Риме императорского титула, привлекли не меньшее внимание, чем положение дел в Византии. Они подробно изложены в Liber pontificate, сборнике анналов римского апостолического престола, а также в биографиях пап. 25 апреля 799 г. часть аристократов и мятежное население города Рима выступили против папы. Униженный, избитый и искалеченный, Лев III нашел убежище в Падеборне, во владениях короля франков.

Карл Великий выслушал папу, а затем в сопровождении эскорта и со всеми надлежащими почестями отправил его обратно в Рим: в его глазах Лев III по-прежнему оставался папой. Осведомленный о событиях, случившихся в Риме, постоянно получая оттуда свежие новости, Карл тем не менее не торопился принимать решение, и размышлял всю следующую зиму. Только в августе 800 г. на ассамблее в Майнце он сообщил всем, что отправляется в Италию, дабы убедить всех в невиновности папы и уладить различные вопросы.

В Италию он прибыл в ноябре 800 г.; 23 числа этого месяца папа «с великими почестями» встретил его в двенадцати милях от Рима: так далеко за пределы города папы не выезжали даже для встречи византийских императоров. Торжественное судилище духовенства, призванное выслушать оправдания папы, собралось только через месяц; на нем папа «добровольною клятвой» очистил себя от обвинений. Ассамблея собралась 23 декабря и спустя два дня после оправдания папы и восстановления его в «прежней должности» короновала Карла Великого. Следует ли из этого, что это событие было связано со злоключениями понтифика? Разумеется, мятеж 799 г. подорвал доверие к папе: его возвращение на престол произошло исключительно благодаря усилиям Карла Великого. Однако Франкские анналы ни разу не указали, что превратности судьбы понтифика стали главным событием, приведшим к коронации повелителя франков. Греки же, напротив, придавали им первостепенное значение. Однако какова бы ни была истинная подоплека этого, ясно, что в получении Карлом Великим титула императора папа сыграл далеко не последнюю роль.

В. Церемония была проведена по-новому. В Риме, как и в Византии, властелин, вознесенный волей народа, провозглашался императором, затем на голову его возлагалась императорская корона. Коронация Карла Великого, судя по свидетельствам очевидцев, проходила совершенно иначе.