Карл Великий. Небесный град Карла Великого

Я осторожно раскрыл тяжёлую книгу в переплёте из золота, украшенном разноцветными камнями, и только собрался читать, как в дверь постучали. Вошёл воин в запылённой одежде.

   — Новые вести от Карломана.

   — Говори! — велел король.

Бертрада крикнула из своего угла:

   — Афонсо, немедленно выйди! Это не для твоих ушей.

Карл поднялся во весь свой огромный рост, бросил на мать тяжёлый взгляд.

   — Я доверяю этому юноше. А с вами, матушка, теперь советуюсь только но поводу соления грибов и по другим подобным же вопросам.

Королева-мать сверкнула глазами, но промолчала. Пришелец подошёл ближе.

   — Карломан укрепляет армию. Явно готовится к войне.

   — Где? — отрывисто спросил король.

   — Поблизости от Лангобардии.

   — Карломану известно о нашем разводе с Дезидератой?

   — У Вашего Величества произошёл именно развод? Не размолвка?

   — Нет. Возврата к прошлому не произойдёт. Всё подтверждено епископом. Развод по причине бездетности.

После этих слов Бертрада сердито засопела.

Я подсчитал, что на рождение наследника бедной Дезидерате дали слишком мало — всего-то год. Видимо, король так и не полюбил её. Оно и понятно. Его ведь заставили жениться на ней, изгнав Гимильтруду, с которой он имел если не любовь, то хотя бы взаимопонимание.

   — Так нашему брату всё же известно о разводе? — продолжил король.

   — Наверняка. Во всяком случае, вначале пришла весть о возвращении Дезидераты, а чуть позднее — о его военных сборах. Дальнейшего развития событий я решил не ждать и поехал сюда.

   — Правильно, — одобрил Карл, — но нам надо теперь узнать планы Дезидерия.

Незнакомец наморщил лоб:

   — Виллибад вроде его зовут, кто там из наших в Лангобардии?

   — Да. Виллибад, — подтвердил король, — а ещё Гримберт. Только как до них добраться незаметно?

   — Пошлите меня, Ваше Величество, — раздался голос входящего Роланда, — я пролезу в игольное ушко. Никто и понять не успеет.

Карл захохотал:

   — Это будет достойное представление! Вся Лангобардия сбежится поглядеть на твой тайный поход. Кстати, почему ты не в Бретани? Разве не тебе поручено следить там за порядком? Или тебе не нравится?

Роланд тряхнул кучерявой гривой. Погладил неразлучный рог, висящий на поясе:

   — А, Бретань... Всё в ней хорошо. И вина, и люди. Только скука смертная. Ваше Величество, вы недооцениваете моей способности к перевоплощениям. Вот...

Лениво потянувшись, он сдёрнул лютню, висевшую на стене, поискав глазами, просительно протянул руку к платку, который вышивала Бертрада. Та, улыбаясь, позволила. Роланд повязал им голову косо, как городские нищие, уселся на пол и, лихо бренча на расстроенной лютне, с нестерпимой гнусавостью исполнил сиротскую песню. Бертрада смеялась до слёз. Даже мы с суровым пришельцем позволили себе улыбнуться.

   — Прекрасный театр, — заметил король, отсмеявшись, — только как же твоя гордость? Она ведь бесконечна, насколько я помню.

Роланд с озадаченным видом почесал в затылке, совсем скособочив несчастный платок.

   — Но это же будет служба на благо моего короля! Значит, такой поступок можно расценивать, как дополнительный повод для гордости. А поваляется с лютней в канаве около рынка не благородный Роланд, а... допустим... Арбогаст-кривуля... нет, надо придумать имя ещё ужаснее.

Король кивнул:

   — Приятно видеть твоё рвение. Мы сейчас собираем армию. Нужно много. Поговорить с церковниками пусть ещё дают земли для бенефициев. Земля должна работать.

Роланд с почтительным поклоном вернул платок Бертраде и задумчиво почесал лоб указательным пальцем:

   — Я поговорю, пожалуй...

   — Говорить будет епископ Турский, ещё пара монастырских настоятелей. Тебе нельзя, после твоей беседы в церкви может произойти раскол. Ты проследишь за снаряжением воинов. В этом тебе можно довериться полностью.

   — О да! — с чувством выдохнул Роланд. — Это я люблю превыше многого другого. О, эти грозные франкские мечи! Эти сияющие кольчуги ...

   — Не менее важны шлемы, — напомнил король, — наши оружейники с Божьей помощью научились изготовлять их превосходно. Мы лично проверили один такой в Аквитании.

Он обратился к незнакомцу:

   — Отдохни немного и отправляйся к лангобардской стороне. Горные перевалы наверняка теперь охраняются. Но ты знаешь, как пройти, минуя их. Иди.

Вслед за незнакомцем ушёл и Роланд. Бертрада, окончательно запутавшись в нитках, отшвырнула вышивание и горестно схватилась за голову:

   — Господи! Чем я прогневала Тебя? За что Ты даёшь мне видеть, как один мой сын идёт войной на другого?

Сделав мне знак снова открыть книгу, Карл ответил матери:

   — Если мы начнём войну — это не будет война против Карломана. Мы никогда не будем вести войны против кого-то, но только за Святую церковь, за веру и наше Франкское государство. Разве вас, матушка, это не радует?

   — Красивы твои слова, но тяжёлым гнетом ложатся они мне на сердце, — ответила Бертрада, и вдруг резво встав с резной скамеечки, подошла к сыну, полулежащему на ложе.

   — Отпусти меня к Карломану! Я ведь даже не видела своих внуков!

Карл усмехнулся, весёлая искорка блеснула в карих глазах.

   — Отпустить? Э, нет. Нас ждёт много трудных дел. Кто же будет поддержкой и утешением души моей, как не любимая матушка?