Читаем Карманная книжка для приезжающих на зиму в Москву полностью

Настало время всеобщего стечения богатых престарелых барышень, молодых вдов и старушек. О волокиты, герои наших времен! Увивайтесь около их! Зима для вас есть лето, приносящее плоды, посеянные вашим вертопрашеством. Принимайте предложения от престарелых девушек и делайтесь ценителями тех прелестей, которые они имели назад тому лет двадцать. Пособляйте им ругать мужчин за то, что некоторые из них были не столько чиновны и богаты, как они того желали; а другие, хотя были довольно и чиновны, и богаты, однако ж имели дерзость за них не свататься. Утешайте их в столь безотрадном состоянии, усладите сколько можно навеки предуготованную им жестокую участь девства и постарайтесь скорее освободить их как от приданого, так и от того, к чему оное придается. Освобождайте их от утомляющей скуки и расширяйте округ их забав. – Молодым вдовам и старушкам представляйте в себе утешителей и истинных помощников в расточении денег. Подряжайтесь в годы обожать и любить их. Будьте в них страстны наподряд, дурачьте, разоряйте и проматывайте их наподряд. Постарайтесь скорее имение их поприбрать к рукам, а самих их переселить на кладбище. – А вы, устаревшие девы, вы, которые в юности вашей сделали положение, какой должен иметь чин и достаток тот, который мог бы удостоиться названием супруга! Вы, которых все достоинства заключались в гордости, презрении, высокомерных надеждах и безумных и обидных отказах! Вы ныне соделайтесь раболепными данницами вертопрахов! Младость и любовь призывали вас во храм супружества, но вы, отторгнувшись добродетели и благоразумия, дали руку вашу гордости. Ныне и оною оставленные, вменяйте за счастье, если кого-либо можете приискать и нанять вас любить. – Такова всегда была и будет участь гордых и высокомерных красавиц. При устарелых летах прежняя гордость обращается в унижение, упорство в податливость, притворство в бесстыдство, а любовь в беззаконие. – Вы, молодые вдовушки, внедавне затворя глаза тем, которые вас обожали и которых, может быть, самые последние слова заключали уверения о любви, вы вместо должного уважения к имени таковых и вместо должной благодарности последуйте моде и не допускайте, чтоб сердце ваше долго вдовствовало! Какая до того нужда, в какие двери войдет любовь, чем начнется и чем кончится? Известное почти то дело, что войдет оная в двери вашей праздности, начнется от денег и кончится совершенным расточением оных. Какая и до того нужда, если избранный вами вертопрах будет токмо наемник, коего лицо есть одна маска, изображающая страстный вид, уверения его заранее вытвержены, а обманы издавна выдуманы? Мода требует, чтоб веселиться, то есть разориться; мода требует рассеяния, т. е. пороков; мода требует жить без скуки и со вкусом, т. е. выбрать по вкусу своему рассказчика, обманщика, вертопраха, мота и разорителя. – Наконец, вы, сморщившиеся и беззубые старушки, вы, которых все члены тела и черты лица временем перековерканы и сглажены! Вам сие время оставило еще прежних молодых ваших лет уши, глаза и сердце. Ваши уши не могли еще отвыкнуть от тех уверений, которые говаривали вам тогда еще, как вы имели от роду только 18 лет. У вас еще по сю пору такие глаза, которыми вы усматриваете в себе те прелести, коих уже вы лишены назад тому лет сорок. В семьдесят и шестьдесят лет в вас находится еще двадцатилетнее сердце, ибо можете вы влюбляться и любить. Пускай злоречивые люди смеются таковым свойствам вашим. Вы на то не смотрите и верьте, что двадцатилетний вертопрах может вас любить страстно. Верьте, что не деньги ваши, но ваши прелести порождают в нем нежность и горячность. Доводимы будучи им до нищенского состояния, верьте, что корыстолюбие для него чуждо. Когда обвалится и все последнее здание вашего тела, когда разрушатся и все нужнейшие оного члены и прелести, и когда сами вы довольно заприметите, что кожа ваша учинилась мешком с накладенными в оный костьми, верьте и тогда, что вас могут любить и любят. – Итак, вот для нынешнего века устарелых барышень, ветреных вдовушек и беззубых старушек все нужные наставления и советы. Что ж касается до препочтенных волокит, то пусть они продолжают собирать обильные дани с легкомысленности, увядших прелестей и старости. Да продолжится их благоденство и да воспримут они в летописях наших веков наименование великих обладателей порочными и дряхлыми сердцами!


Джеймс Гилрей. Оригинальная подбивка: средство для придания округлости. 1791


19. Поговорка с невестами и женихами

Перейти на страницу:

Похожие книги

Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное