Карманная Вселенная (СИ)

Роберт закончил, в зале воцарилась гробовая тишина. Вельможи старались дышать как можно тише, предвидя страшный гнев короля. Тот был молод и очень горяч, порой принимал поспешные решения и этим напоминал отца. Вот и теперь, когда узнали о краже Беатрис, решили: «Всё. Конец графу. Его казнят». Некоторые даже стали думать, как бы прибрать к рукам Орлиное гнездо. Очень лакомый кусочек во всем королевстве!

— Роберт Рандольф фон Эревард, встаньте! — тишину прервал молодой голос монарха. Он был хмур, смотрел на рыцаря исподлобья. — Вы совершили страшное преступление перед нашим государством и заслуживаете смерти…

По тронному залу прокатилось приглушенное «ах…» Пока оно звучало, король сделал длинную паузу. Словно оценивал, какое впечатление произвели его слова и обдумывал новые. Так и было.

— … Но, учитывая ваши заслуги перед монархией, я даю вам шанс всё исправить. Вы вернёте мою сестру, а дальнейшую вашу судьбу пусть решает она сама. Если не сможете этого сделать, то надеюсь, как человек чести, вы совершите сами над собой акт справедливого возмездия!

Роберт поклонился королю. Он понял, какой у него выбор. Или спасти Беатрис, или покончить с собой. Третьего не дано. Рыцарь хотел было сказать традиционные для такого момента слова «Я клянусь возвратить принцессу», но осознал — это никому не нужно. Приказ получен, надо исполнять, если дорожишь своей честью. Граф знал, что это такое. Он звонко щёлкнул каблуками, развернулся по-военному и зашагал прочь.

Покинув дворец, хотел было вскочить в седло и помчаться на поиски Беатрис, но неожиданно прямо на его пути возникла старуха. Древняя, в лохмотьях, с длинными спутанными седыми волосами, которые закрывали её лицо. Конь испуганно фыркнул и попятился, не слушая понукания седока.

— Уйди с дороги! — крикнул граф.

Старуха внезапно сделала шаг навстречу, протянула тощую руку. Из-под рукава показалась худая рука, напоминающая длань мертвеца — кости, обтянутые тонкой, словно из пергамента, кожей. Пальцы с грязными ногтями вцепились в поводья, и конь вместо того, чтобы взбрыкнуть от страха, внезапно замер и успокоился.

— Граф, — сказала старуха дребезжащим голосом. — Прежде чем ты поедешь искать Беатрис, навести Дубогрива. Он ждёт тебя, — отпустила поводья и засеменила прочь, ничего больше не говоря.

Роберт нахмурился. Какая-то старая кошёлка смеет ему приказывать, этого только не хватало! Но вдруг ощутил, как на груди стало теплее. Потом ещё и ещё. Он сунул руку за отворот рубахи и вытащил медальон. Тот оказался горячим, будто его накалили на огне. Рыцарь хотел было сдёрнуть его, чтобы не обжечься. Ухватился за цепочку и дёрнул что есть силы. Тонкий металл не поддался. Роберт дёрнул снова. Тот же результат. Он сжал губы. «Что ж, придётся навестить старого волшебника», — подумал и направился к воротам.

Поездка до Дубогрива была долгой. Графу пришлось нелегко, и дорога заняла два дня. Трижды рыцарь пожалел за это время, что не обзавёлся оруженосцем, а лучше двумя. Но всякий раз вспоминал, как не любит путешествовать с кем-то ещё. «Только с Беатрис», — подумал однажды и вздохнул, вспомнив, как потерял её. Эти мысли черным облаком постоянно висели над его головой.

Приближаясь к горе, внутри которой обитал единственный на несколько государств волшебник Кольридж Дубогрив, Роберт задумался, отчего так вышло: к магу ездят все, кто знает дорогу. Неважно, из Байтонского ли королевства, или Макотеррского, или каких-либо других. Для мага принадлежность гостя к тому или иному королевству была безразлична. Он общался со всеми, помогал или отказывал, оставаясь вне политики и связанных с ними войн или вооруженных конфликтов.

«Наверное, это выбор самого Дубогрива, — решил граф. — Он может позволить себе такое поведение. Остальные с этим соглашаются». Вспомнил, как волшебнику предлагали встать на чью-либо сторону. Очень большие деньги сулили. Он лишь смеялся в ответ. Не брал ни единой монеты, даже самой дорогой, ни единого драгоценного камня. Совершенно ничего. Оставался самим собой: одиноким отшельником в пещере со своей знаменитой лохматой, густой и не видавшей гребня бороде и волосами, в которых вечно торчали дубовые литься. Притом разные: сухие опавшие и свежие зеленые. Выглядело так, словно внутри волшебника растёт дуб и пробивается наружу.

Роберт спешился, привязал лошадь к дереву, соорудил факел, зажёг его и шагнул в узкую расщелину — вход в пещеру волшебника. Внутри было довольно холодно, рыцарь поёжился — кожу стали колоть крошечные иголочки мороза. «Как он тут живет?» — подумал граф. Он осторожно шёл, стараясь не задевать острые края узкого хода. Любой из торчащих камней мог распороть не только одежду, но и кожу. Пораниться не хотелось.

Через несколько шагов пламя факела внезапно дёрнулось, метнулась чёрная тень. Граф молниеносно схватился за рукоять меча, но вытащить клинок не успел. Существо оказалось обычной летучей мышью. Она уселась на выступ, и рыцарь был готов об заклад биться — она внимательно рассматривала гостя! Потом так же легко вспорхнула и исчезла в темноте.