Карманная Вселенная (СИ)

Только на следующий день Леонард вспомнил, какое обещание дал невесте — привезти её служанку, Амелию. Вспомнил и крепко задумался: как это сделать?! Ведь с Байтонским королевством они находятся в состоянии войны. В собственной столице переполох и кризис власти: король убит. Стали распространяться слухи, что сделали это шпионы Элиаса Третьего. Раз так, то никакой пощады байтонцам не будет! Это уже дело чести каждого жителя Макотерры — отомстить врагу за подлый удар в самое, можно сказать, сердце его монархии.

Пока Леонард мучительно думал, как поскорее выполнить просьбу невесты, пожаловал гонец из королевского дворца. Он сообщил, что королева Боудика, жена предательски убитого Гальфрида Первого, призывает всех вассалов своего почтившего супруга на заседание Государственного Совета. Пришлось барону оставить Беатрис на попечение своих слуг и вместе с Иденом отправиться в столицу.

По прибытии граф ощутил, как в городе изменилась обстановка. Количество стражей на стенах выросло в несколько раз. Улицы патрулировали конные разъезды. Если им на пути попадался кто-то подозрительный, тут же проверяли дорожные грамоты и обыскивали. «Ищут байтонских шпионов», — догадался Леонард и ощутил, как по спине холодок пробежал. Сам-то он прекрасно помнил, кто погубил развратного короля, и опасался выдать себя.

Рыцарь не знал, как это может случиться. Неверно сказанное слово, жест ли, — да что угодно! Потому старался быть максимально сдержанным и почти всю дорогу молчал, приказав Идену быть таким же. «Если кто станет задавать вопросы, говори, что мессир велел ничего без его ведома не говорить», — приказал оруженосцу. Тот согласился, поскольку сам был встревожен куда больше своего сюзерена.

Он-то прекрасно понимал: если узнают участников убийства короля, то графу, скорее всего, грозит простая смертная казнь. Выведут на главную площадь, заставят положить голову на огромный пень, а потом отсекут топором голову. «А вот меня, — думал в страхе Иден, — прежде станут пытать калёным железом, чтобы выяснить, кто состоял в заговоре». От таких мыслей ему стало холодно, и он, несмотря на теплую летнюю погоду, кутался в накидку. Граф, увидев это, недовольно покачал головой. Он не любил слабых и трусов.

Сам Леонард не слишком боялся возможной печальной участи. К смерти он был давно готов. Иначе не смог бы участвовать в сражениях и побеждать. Тот, кто опасается за свою жизнь, быстро погибает на поле брани. Страх сковывает его движения, сужает кругозор, и пожалуйста. Получи мечом или палицей. А вот если ты настроен решительно, да ещё опытен, — выстоишь. Так и теперь: граф ожидал, что, возможно, вызов его в столицу неслучаен. Вероятно, это засада, в которую его заманивают. Но отказываться не мог, будучи человеком смелым и гордым.

Они проехали до королевского замка. Иден увёл лошадей, а Леонард отправился в зал, где при Гальфриде Первом стал собираться Государственный Совет. В него входили двадцать наиболее приближённых к монарху вассалов — самые влиятельные люди в Макотеррском королевстве. Леонард был включен в их число недавно, после начала войны с байтонцами. А именно после битвы, во время которой враг был наголову разбит, и всем в столице стало казаться, что победа близка. Но теперь всё оказалось иначе.

Трон был пуст. Рядом с ним, в золочёном кресле, принесенном сюда впервые (прежде королева в заседаниях не участвовала — Гальфрид Первый был против участия женщин в делах государства), сидела его вдова Боудика. В траурном одеянии, с потухшим взглядом. Она приветствовала Леонарда едва заметным кивком головы. Граф понял, что чувствует эта несчастная женщина.

Всю жизнь она была под пятой мужа. Тот являл пример похотливого мужлана, который издевался над супругой и ни во что её не ставил. Всё, что ей разрешалось, — это заниматься детьми. В заграничные поездки король её не брал, на торжественных приемах гостям представлял редко. Он вообще считал свою вторую половину полной дурой, недостойной его высочайшего внимания. Все во дворце это знали и втайне жалели Боудику, которая была женщиной незлобивой, порой даже помогала тем, кого обидел король. В силу своих более чем скромных возможностей, конечно. Через фрейлин передавала деньги, хлопотала об осуждённых монархом или оскорблённых. Насколько могла, конечно.

И вот теперь она стала королевой, но все понимали — это временно, пока не выберут другого короля. Согласно законам Макотерры, монархом быть мог только человек мужского пола. Такие законы в самом начале своего правления учредил Гальфрид Первый. Теперь, когда государство находилось в состоянии войны, менять их было некогда. Равно как искать претендента на королевский престол. Никто не собирался заниматься этой проблемой, пока существовала угроза нашествия байтонцев.