Кармелита. Наследники: игры на вылет (СИ)

Давыдов приехал в пустую квартиру. Его абсолютно ничего не радовало. Теперь он понял, что не должен был ставить Дине условий. Он винил себя. Он чувствовал, что это не просто очередное дело, закрыв которое, неважно каким способом, он снова вернется в колею. Это означало тяжелый грех на всю жизнь. Давыдов никогда прежде не брал на себя ответственности за жизнь неродившегося человека. Не брал. Он подвел себя. Он подвел Дину. Он подвел всех. Он обещал Дине, что она обязательно родит здорового малыша и строил планы на будущее, естественно, не забывая о том, что Боевой придётся оке-чем пожертвовать ради светлой новой жизни. А теперь… теперь она потеряла ребёнка… Из-за него. Михаил нажрался в стельку. Его больше не волновало дело Жданова. Он совершенно отключился от всего, что не было связано с выкидышем. Он вспомнил запах, стоявший в отделении интенсивной терапии. Этот запах нельзя спутать с другим. Никак. Он напомнил ему о том, что несколько лет назад сюда привезли его мать. У Михаила была дружная и большая семья. Была. Всё рухнуло просто в одночасье. Он вел громкое дело. Его родные жили неподалеку от центра города. Там всегда было отделение полиции. Беспределить боялись. Но именно в тот вечер вся дежурка гуляла на дне рождения полковника. Того самого, место которого и занял впоследствии Михаил. История не из самых приятных. А для Давыдовых одна из самых трагичных.

Иногда простой грабитель бывает опаснее, чем стая самых отпетых рецидивистов. И это правда. Стоит загнать человека в угол, и он способен абсолютно на всё. Мать Давыдова не была готова к такому. Её пырнули ножом в попытке сбежать. Она была на седьмом месяце беременности. Мужа, то есть отца Михаила, не было дома. Различные командировки и выезды на опознания дали о себе знать. Родители начали ссориться. Семья переживала кризис. Этот ребенок должен был стать связующим звеном. Но не суждено было сбыться всем мечтам, которые лелеялись в Семье Давыдовых. Пьяные менты приехали слишком поздно. Скорой вообще не было видно несколько дней. После суда вынесли вердикт – несчастный случай. Михаил не мог поверить. Он и сам бы вскрылся, если бы не миссия мести.

С тех пор Михаил жил только ею. Все сотрудники отдела полетели со своих нагретых мест. Давыдову пришлось немало потрудиться, чтобы добиться справедливости. Он переступал закон не единожды. Но делал это исключительно ради благих целей. Место полковника закрепилось за ним после разрытия дела, в котором он потерял самого дорого и единственного человека, которого любил – мать. Всю свою службу Давыдов посвятил ей. Он из кожи вон вылезал, чтобы всегда и везде быть первым. У него это получалось. Дружба с Проскуриным была лишь одной из старых ниточек, за которые время от времени приходилось дергать, чтобы не дать старику скатиться в быдлятсткое существование.

Полковник Давыдов больше всего презирал ложь. Он был рьяным сторонником правды. Пусть и горькой. Любой из посаженных им преступников рассказывал всё, как было. И не пытался скрыть какие-то факты из преступной биографии. А вот чертов ублюдок Жданов оказался не из тех, кто понимает всю паршивость ситуации, и начинает выкручиваться. Выкручиваться не смотря ни на что. Жданов всё свалил на Бергера. Давыдов знал, что Аркадий птица высокого полета и никогда не действует своими руками.

Вывести и его на чистую воду – вот предел мечтаний на данном этапе. Михаил не раз наводил справки о Бергере и никогда не светился сам. Он намеренно не заводил с юристом никаких контактов и не собирался потакать ему. Он вообще никогда не хотел ни под кого прогибаться. И вот – попался. Что-то подсказывало ему, что этот выкидыш не был случайностью. Он был спланирован. Четко. По основному плану, что называется. Давыдов с силой сжал кулаки. Дина обманула его! Сука! Как он мог поверить ей?! Мужчина собрался и поехал обратно в больницу.

Дина лежала в одиночной палате. Она уже пришла в себя. Давыдов расспросил врачей. Все сказали одно и то же: девушка не усвоила мер предосторожности после аборта. Она специально нарушила предписания врача и случилось кровотечение. Михаил рассмеялся так громко, что медики подумали, будто он тронулся.

- Что ты можешь сказать в сове оправдание?

- Ничего! – выдала Дина, она не понимала, какого черта ему нужно.

- Я так и знал, – покачал головой Давыдов. – Ты провела меня, но это не значит, что наши договорённости отменяются…

- Пошел ты!

Давыдов вышел из себя – он схватил её за волосы и буквально стащил с постели. Она взвизгнула. Он не дал ей закричать. Прижимая ладонь ко рту.

- Тише! Я тебе не Стасик – цацкаться не стану.

- Пусти! – Дина успокоилась, но в глазах у неё застыл ужас.

- Сгребайся – поехали!

- Я никуда не поеду.

- Поедешь, – он выдохнул и опустился на край кровати.

- Я не стану сдавать Бергера. Только не тебе, – Боева тяжело дышала. – Оборотень…

- Ночью ты была чуть другого мнения.

- Я отличная актриса. Между прочим!

- Ну, в таком случае сыграем ещё один спектакль, – он бросил Дине пакет с вещами. – Собирайся.