Кармен (новеллы)

– Ваша подруга уже задержана, и вы пойдете с ней в тюрьму.

– В тюрьму? Ну, это мы еще посмотрим! А покуда ведите меня к ней.

Стрелки отвели ее на стоянку бандитов, и они подобрали трофеи своего похода, то есть piloni, которым был покрыт Орсо, старый котел и кружку с водой. Тут же была и мисс Невиль; солдаты нашли ее полумертвую от страха, и она отвечала слезами на все их расспросы о числе бандитов и о направлении, по которому они ушли.

Коломба бросилась к ней в объятия и сказала ей на ухо:

– Они спасены!

Потом она обратилась к сержанту:

– Господин сержант, вы видите, что барышня ничего не знает о том, что вы у нее спрашиваете. Отпустите нас в деревню: там нас ждут с нетерпением.

– Вас, моя милочка, отведут туда даже скорее, чем вы хотите, – сказал сержант, – и вам придется объяснить, что вы делали в такое время в маки с этими разбойниками, что сейчас убежали. Я не знаю, каким образом колдуют эти плуты, но они, наверно, заговаривают девочек, потому что где бандиты, там и красотки.

– Вы очень любезны, господин сержант, – сказала Коломба, – но я советую вам быть осторожнее. Эта барышня – родня префекту, с ней не шутите.

– Родня префекту! – шепнул один из стрелков своему начальнику. – И то! Она в шляпке.

– Шляпка ничего не значит, – сказал сержант. – Они обе были с патером, а он первый сердцеед во всей стране. Мой долг отвести их. Да и делать нам здесь больше нечего. Не будь этого проклятого капрала Топена… этот пьяница-француз показался прежде, чем я оцепил маки… Не будь его, мы захватили бы их, как в сетку.

– Вас семеро? – спросила Коломба. – Знаете ли, господа, что если бы братья Гамбини, Сарокки и Теодоро Поли были с Брандолаччо и патером у креста святой Христины, они могли бы задать вам жару? Если б вам пришлось толковать с начальником полей[49], я постаралась бы при этом не присутствовать. Ночью пуля не разбирает.

Возможность встречи с названными Коломбой страшными бандитами, казалось, произвела на стрелков впечатление. Продолжая ругать эту французскую собаку, капрала Топена, сержант приказал отступать, и маленькое войско двинулось по дороге к Пьетранере, захватив с собой piloni и котел. С кружкой разделались ударом ноги. Один из стрелков хотел взять мисс Лидию за руку, но Коломба оттолкнула его.

– Не смейте трогать ее, – сказала она. – Вы думаете, мы хотим убежать? Пойдемте, Лидия, милая, обопритесь на меня и не плачьте, как девочка. Ну, случилось приключение, но ведь оно не кончилось дурно; через полчаса мы сможем поужинать. Я просто умираю от голода.

– Что обо мне подумают? – тихо говорила мисс Лидия.

– Подумают, что вы заблудились в маки, вот и все.

– Что скажет префект? А главное, что скажет мой отец?

– Префект?.. Вы посоветуете ему заниматься своей префектурой. Ваш отец?.. По тому, как вы говорили с Орсо, я заключаю, что у вас найдется, что сказать вашему отцу.

Мисс Лидия молча пожала ей руку.

– Не правда ли? – шептала ей на ухо Коломба. – Мой брат стоит того, чтобы его любить? Ведь вы любите его немножко?

– Ах, Коломба, – отвечала мисс Лидия, улыбаясь, несмотря на свое смущение. – Вы выдали меня, а я так доверяла вам!

Коломба обняла ее за талию и поцеловала в лоб.

– Моя маленькая сестричка, – сказала она тихонько, – вы меня прощаете?

– Приходится простить, моя строгая сестра, – ответила Лидия, возвращая ей поцелуй.

Префект и королевский прокурор остановились у помощника мэра, и полковник, сильно беспокоясь за дочь, в двадцатый раз пришел к ним узнать, нет ли о ней какого-нибудь известия, когда стрелок, отряженный сержантом в качестве вестового, доложил о лютой битве с бандитами, битве, в которой, правда, не было ни убитых, ни раненых, но зато были захвачены котел, piloni и две девушки, по уверению стрелков, любовницы или шпионки бандитов. С такой рекомендацией появились под конвоем две пленницы. Можно представить себе сияющее лицо Коломбы, стыд ее подруги, удивление префекта, радость и изумление полковника. Королевский прокурор не мог лишить себя злорадного удовольствия учинить мисс Лидии нечто вроде допроса и прекратил его, только приведя ее в совершенное смущение.

– Мне кажется, что мы можем выпустить их на свободу, – сказал префект. – Эти девицы прогуливались в хорошую погоду – ничего не может быть естественнее; случайно они встретили милого молодого раненого – тоже ничего нет естественнее.

Потом он обратился к Коломбе:

– Синьора, вы можете уведомить вашего брата, что его дело приняло лучший оборот, чем я надеялся. Вскрытие трупов и показание полковника доказывают, что он только защищался и что во время схватки он был один. Все уладится, но нужно, чтобы он скорее покинул маки и дал себя арестовать.

Было около одиннадцати часов, когда полковник, его дочь и Коломба сели за остывший ужин. Коломба ела с большим аппетитом, насмехаясь над префектом, королевским прокурором и стрелками. Полковник ел молча, все время смотря на дочь, которая не поднимала глаз от тарелки. Наконец мягко, но серьезно спросил по-английски:

– Лидия, ты дала слово делла Реббиа?