Карнакки – охотник за привидениями

Однако, как уже говорил, я был на месте, и потому сделал пару выстрелов, аккуратно целясь пониже. Но как бежали эти немцы! А ведь я просто поцарапал их, так как намеревался всего лишь наказать и перепугать до потери сознания.

– Келлер! – взревел я. – Захлопни иллюминатор, идиот! Они подбираются вдоль надстройки и жмутся к ней. Закрой иллюминатор и убери свою пушку.

С громким щелчком захлопнулся иллюминатор Келлера, и в тот же самый момент воздух вокруг меня вскипел пулями, пущенными в меня из «маузеров» разочарованными в своем замысле германцами. Я выпустил по ним полдюжины пуль, просто для того, чтобы подбодрить, а затем рванулся к рубке, так как не забыл четверых немцев, ковылявших ко мне сзади. Впрочем, я оказался у левой двери штурманской рубки как раз вовремя, пока они еще не заняли задние трапы; если бы второй помощник не открыл передо мной дверь в то же мгновение, они превратили бы меня в решето: я слышал, как за моей спиной пули шмякаются в стальную дверь, закрывшую меня от них.

Так я целым и невредимым оказался в штурманской рубке, за закрытой дверью, гадая о том, что принесет нам ночь. Я был уверен в том, что нам необходимо придерживаться определенной жизненной линии.

Приход темноты не добавил никаких событий. Раз-другой слух донес звук чьих-то осторожных шагов по бридждеку слева от штурманской рубки. Мне показалось, что идущий был особенно осторожен, стараясь, чтобы мы его не услышали и не наградили парой пуль через иллюминатор.

Когда совершенно стемнело, я решил, что настало время воплотить в жизнь некоторые мои задумки, ибо, скажу откровенно, не намеревался задерживаться в штурманской рубке минутой дольше необходимого. Меня беспокоила вторая канистра со взрывчаткой Mark X, о которой, как я слышал, враги говорили возле рубки. В конце концов, они могли решить использовать ее против нас, и я бы сказал, что, на мой вкус, взрывов было для сегодня достаточно.

Еще я считал, что нам не худо бы посмотреть по сторонам, прежде чем открывать левую дверь. После моей небольшой вылазки было более чем вероятно, что к ней приставили караул, и я решил проверить свои подозрения, для чего начал открывать крышку одного из задних иллюминаторов.

Сделать это тихо оказалось почти невозможно, ибо крепежный винт скрипел и визжал, как расстающаяся с душой свинья. Однако я вспомнил, что в одном из ящиков завалялась масленка, и извлек ее. Внутри, как я и надеялся, еще осталось какое-то количество масла, которым я умастил чертов винт так, что он, наконец, перестал скрипеть. И полминуты спустя я без единого звука откинул стальную крышку.

Стражу нашу оказалось нетрудно засечь по огонькам сигар; их оказалось даже два, однако, обрабатывая скрипучий винт и открывая крышку иллюминатора, я узнал запах собственных сигар! Вот это уже невероятное хамство! Похоже, что каждый немец – природный пират! И я подумал, что если хочу, чтобы у меня осталась хотя бы одна сигара, нужно поторопиться.

Для начала я смазал маслом петли левой двери, чтобы вели себя потише, a после этого открыл одну из крышек по правой стороне рубки, подвергнув ее предварительно подобной же обработке. Затем я объяснил свой замысел обоим своим помощникам. Мистеру Элти, первому помощнику, надлежало стоять возле открытого иллюминатора с правой стороны рубки, a мистер Трасс был обязан следить за правой дверью. Мистеру Элти предстояло по моему слову стрелять из револьвера в открытый иллюминатор, отчего немцы-караульщики должны были со всей поспешностью броситься на ту сторону рубки. Тем временем мистер Трасс должен был открыть правую дверь, и всем нам надлежало самым осторожным образом выйти на палубу, закрыть за собой дверь и, взобравшись на крышу рулевой рубки, залечь там, приглядывая за ходом событий. Германцы должны были оставаться уверенными в том, что мы по-прежнему находимся в штурманской рубке, и я полагал, что внимательное наблюдение за ней доставит им уйму удовольствия. Ну, а если они все-таки решат воспользоваться второй канистрой с Mark X, чтобы ворваться внутрь рубки, мы сможем нанести им изрядный ущерб, прежде чем они обнаружат источник шума. Откровенно говоря, я чувствовал, что если они попытаются произвести второй взрыв, мне придется стрелять так, чтобы им мало не показалось.

Итак, замысел наш был осуществлен превосходно. Первый помощник занял место возле открытого иллюминатора, и при первом же револьверном выстреле огоньки сигар сорвались с места, чтобы установить, где и зачем пальба. Ну а мы беспрепятственно просочились в открытую левую дверь, закрыли ее и через тридцать секунд уже лежали втроем на крыше ходовой рубки, не поставив никого в известность о своем перемещении.