Карнавал сомнений

Всё-таки я – законченная дура. Так мучительно долго тянуть и сомневаться, чтобы в итоге проорать в истерике самый важный вопрос, который боялась задать все эти годы. Стараться забыть и снова возвращаться к одному и тому же тоскливому, безнадёжному пониманию: что бы ни ответил Майк, я никогда не смогу быть до конца уверенной в нём. Так зачем тогда спрашивать?

А тут вдруг случайно услышать его ответ и следом осознать, что верю. Вот так просто – верю и всё. Знаю, уверена, чувствую – Майк не виновен.

Только что со всем этим делать теперь – у меня ни малейшего представления. Оставить как есть, вернуться в Торонто, словно ничего ровным счётом не произошло? Ходить на работу, видеться по вечерам с Риджем, улыбаться его шуткам, пить вино. Ведь не смогу. Не смогу! Свихнусь от тоски, сожалений, ещё одной тысячи «если».

И ведь никакой альтернативы. Разве что попробовать встретиться с Майком, ещё раз поговорить, но уже спокойно, начистоту. Попытаться понять, что каждый из нас чувствует, где находится, на какой прямой, и какова вероятность, чтобы они снова пересеклись в пространстве?

Только станет ли он вообще со мной разговаривать?

Я усмехаюсь. Неужели всерьёз допускаю такую возможность – опять сойтись с Майком? После всего? Вот так запросто? Поговорить, извиниться, начать с начала или продолжить оттуда, где всё оборвала сама?

Чёрта с два так будет. Время не лечит, зато меняет. Людей, обстоятельства, желания. Учит жить с тем, что совсем недавно казалось нереальным.

Майк женат на Мишель, хочет иметь от неё детей, раз бросил мне в лицо про выкидыш. Вряд ли он был настолько неосторожен, чтобы зачать ребёнка с ней случайно. Но уж точно речь не шла про аборт. Майк бы никогда не позволил прервать беременность даже последней городской шлюхе, если бы считал себя отцом.

Значит одна попытка обзавестись потомством была, или же беременность «подружки» – та самая причина, по которой он женился на Мишель. Вот это бы многое объяснило, в том числе – странные слова Ирэн про ошибку и её приглашение на их свадьбу. Но даже если так. Пусть брак не по любви и трещит по швам, и Майк до сих пор меня любит, главная проблема заключается совсем в другом: он не простит мне молчание и предательство. Никогда не сможет доверять.

Майк прав – я должна была рассказать сразу. Не родителям, не полиции, а ему. В первую очередь. Как есть. Посмотреть, что из этого выйдет. Позволить Майку объяснить странные совпадения, рассказать свою версию. Так было бы гораздо честнее и справедливее.

Вряд ли последние слова Стива хоть как-то могли приблизить к раскрытию убийства, но моё признание помогло бы нам с Майком разобраться. Даже, если бы он сказал или сделал что-то, что только усилило мои сомнения, я бы знала об этом наверняка, пережила, почувствовала на собственной шкуре, а не предполагала бы. Это стало бы фактом, без намёка на сослагательное наклонение. Вот тогда бы и решала, идти ли с этим в полицию или нет, говорить кому-нибудь или молчать дальше, а вместо этого трусливо сбежала, предав всех: брата, семью, Майка, друзей. И всё ради чего? Чтобы сидеть здесь сейчас в слезах и соплях, не желая мириться с упрямой действительностью и фантазировать о шансах на «камбэк»?

Я с тяжёлым вздохом подтягиваю согнутые колени к груди, утыкаюсь в них подбородком и обхватываю руками. Молодец! Поломала так, что ничего не склеишь. Ещё и Риджа притащила в город, познакомила с семьёй и вынудила притворяться. Теперь ведь не скажешь: «Простите, я пошутила, мы вовсе не жених и невеста, а так… просто хорошие друзья и соседи».

Хотела точку? Вот и получай, идиотка!

Из коридора доносится осторожное поскрёбывание, через секунду в проёме появляется голова Дэниз, а затем и сама сестра. На удивление, не в пижаме. Потёртые узкие джинсы превратились в тёмно-синие блестящие леггинсы, открытый топ – в свободную, длинную рубашку в голубую клетку, туфли – в белые с золотыми кнопками сникерсы. Косметики на лице меньше не стало, зато распущенные волосы трансформировались в озорной хвост на макушке. Судя по всему, в ближайшие несколько часов спать сестрёнка не собирается.

Она протискивается в комнату, тихо закрывает за собой дверь.

– Мне надо уйти. Прикроешь? – Дэниз умоляюще складывает ладони у груди. – Обещаю, завтра вернусь до примерки. Никто ничего не заметит. А Эми скажи, что я уже сплю.

– Ты к Логану, что ли, собралась?

Сестра, продолжая заискивающе улыбаться, кивает.

– А ты уверена, что это хорошая мысль? Скорее всего он напился и… И не самая лучшая компания сейчас, особенно, если… – я многозначительно замолкаю.

– Не один?

– И это тоже. – Зная Логана, если ему понадобился праздник разврата, он себе его обязательно устроил. А вот как на загул отреагирует младшая сестра, выяснять даже в теории не хочется. – Главный вопрос, где он теперь. Сомневаюсь, что уже вернулся домой и собирается на боковую.