Карнавал сомнений

– Потому! Потому что я не имею права вмешиваться в ваши отношения! Не имею права никого винить! Я не хочу быть судьёй! Не хочу думать о вашем ребёнке, не хочу вообще думать про вас, пойми ты.

– Ребёнок не Майка! – опять перебивает Мишель, останавливая мои крики. И, видимо, предвидя следующий вопрос, поясняет скороговоркой: – Он не знает об этом. Я не хочу, чтобы знал.

– Что?..

– Я только хотела, чтобы у моего сына был хороший отец. Поэтому переспала с ним, поэтому вынудила его жениться. Но это всё не важно уже. Я люблю другого, мы разводимся. А Майк любит тебя. Всегда любил. Вы ещё можете помириться. Начать с начала.

Я открываю и закрываю рот, не в силах выдавить ни звука. Никак не получается выразить словами то, что чувствую.

Снаружи доносятся голоса. Мы с Мишель оборачиваемся.

В беседку заглядывает ещё один наш клон на сегодняшний вечер.

– Папа с Эми ждут у машины, – тараторит младшая сестра. – Ридж предупредит Бре… Логана. Мы с ним выходим первыми. Потом ты, – она смотрит на Мишель: – С Майком. Следом ты, – Дэниз переводит взгляд на меня, – и Лиам.

Дэниз исчезает так же внезапно, как появилась.

– Мы не договорили, Стэйс. Возвращайся сюда после церемонии, – Мишель хватает меня за руку. Умоляюще смотрит в глаза. – Пожалуйста! Всё так запуталось, но мы ещё можем исправить. Нам просто нужно поговорить. Во всём разобраться раз и навсегда. Ради Стива.

***

Всю церемонию я не могу сосредоточиться. Как в бреду иду за руку с Лиамом вдоль прохода до алтаря. С какой-то отрешённой рассеянностью наблюдаю за Эми, приближавшейся к нам под руку с отцом. Сестра заметно волнуется, но и это тоже я отмечаю на автомате.

Пока жених с невестой произносят клятвы, я почти не слушаю, растерянно пробегаюсь по лицам сидящих гостей. Мысленно перебираю общих знакомых, в кого могла бы влюбиться Мишель. Насколько могу ей верить.

Убеждаю себя, что не стоит возвращаться в беседку. Признаю раз за разом, что не смогу не вернуться. Начинаю ругать бывшую подругу и тут же корю себя, что на самом деле радуюсь фальшивому браку Майка, где даже ребёнок – не его. И не сразу понимаю, что священник только что объявил Эми и Скотта мужем и женой.

– Где-то минут через двадцать, – шепчет мне Мишель. – Приходи сразу после того, как поздравят молодых и начнётся фуршет.

Киваю в ответ. Я всё ещё не уверена, что хочу знать подробности. Но и не знать, когда услышала такой синопсис, тоже не хочу.

Сначала время тянется бесконечно. Потом, за поздравлениями и разговорами, я отвлекаюсь и теряю счёт минутам. А когда вспоминаю, понимаю, что прошло уже больше получаса.

Оглядываюсь – подруги нигде не видно. Наверное, она терпеливо ждёт меня в беседке. И направляюсь туда.

***

Где-то за гранью сознания мгновения превращаются в секунды, становятся минутами, летят дальше, а я продолжаю стоять, не в силах даже переступить через порожек. Глаза на автомате впечатывают в память каждую мелочь: безвольно обмякшие вдоль туловища руки с длинными матово-розовыми ноготками; задранный подол платья; неглубокая ссадина на голени; сломанный каблук на одной из позолоченных босоножек; посеревшее неподвижное лицо; перекошенный от страха или боли рот. На груди с левой стороны торчит воткнутый по самую рукоятку охотничий нож.

И кровь. Много крови. Тоненькой струйкой она стекает по губам и щеке Мишель, сочится из грубых, рваных порезов на обнажённой спине, алым ореолом растекается вокруг головы и дальше вниз к пояснице.

Мне нельзя ни к чему прикасаться. Да и вряд ли я могу спасти подругу, даже если она каким-то чудом ещё жива. С этой минуты Беседка влюблённых – место преступления. И единственное, что я должна теперь сделать – как можно быстрее вызвать скорую и полицию. Потом найти отца с мамой. И ещё родителей Мишель. Рассказать, что здесь произошло, в секунды разбить их мир вдребезги. Снова. Как уже было семь лет назад.

…Звякает больничный лифт. Металлические дверцы, подрагивая, разъезжаются в стороны. В ярко освещённом холле приёмного покоя пахнет лекарствами и ещё, едва ощутимо, сыростью.

Я, продолжая сжимать в руке сотовый, неуверенно делаю шаг вперёд и останавливаюсь. Моргаю, задерживая дыхание, и тут же судорожно выдыхаю – как мне кажется: шумно, со свистом. Успеваю подумать, что всё ещё не верю. Стив не мог. Только не он. В полиции наверняка напутали или…

За полукруглой регистрационной стойкой звонкой трелью взрывается телефон, и служащая, миловидная пожилая блондинка, что-то тихо говорит в трубку. Хмурится, встречаясь со мной глазами.

– Мисс Трупер?

Прячу сотовый в карман плаща, киваю.

Сзади доносятся громкие голоса. Из соседнего лифта, наверное, служебного, в спешке выскакивают два санитара, помогают третьему вытолкнуть в коридор каталку. На ней, неуклюже свесив перепачканную в крови руку, лежит мой брат.

В отчаянии бросаюсь к нему.

– Стив!

– Мисс! Мисс! Вам туда нельзя! – слышу вслед, но даже не собираюсь останавливаться.

Распихиваю санитаров, подскочив к каталке.

– Стив… – прижимаю пальцы брата к своей груди. – Стив.