Карнивора (СИ)

— Впечатляюще, — усмехнулась Дора, но Марика не смотрела на нее.

— Что я тут делаю, — пробормотала она, стряхивая пыль с ладоней — и выбежала из дома.

* * *

К удивлению Марики, на зады пристройки к ней пришла не Дора, а Лагит. Улыбнулась, села рядом на второй чурбак. В Лесу пробовали голос птицы, распеваясь перед приходом настоящего тепла.

— Лагит, почему ты сбежала из дома? — спросила вдруг Марика.

— Я не сбежала, — ответила та спокойно. — Я ушла.

— Почему?

Лагит вздохнула, задумчиво посмотрев на Лес.

— Потому что как-то утром две девочки, которых приютила одна ведьма, поссорились. И одна из них сказала, что вторая никогда не станет ведьмой. А вторая сказала, что может кое-что и получше — и ушла из дома.

— Получше? — удивилась Марика. — И что же?

— А твари его знают, — пожала плечами Лагит. — Думаешь, я тогда понимала, что говорю? Мне хотелось доказать старшей сестре, что я ничуть не хуже нее. А как это сделать дома, где она всегда и во всем лучше? Никак. Вот я и ушла за холмы — этого-то Кейза никогда не делала.

— А потом?

— А что потом, — снова улыбнулась бабушка. — Ты знаешь мир лучше меня, Марика, догадываешься, что может статься с маленькой девочкой, которая раньше не знала ничего, кроме Леса, курятника и брассики.

Марика невольно поежилась.

— Мне повезло. Настоящее зло обошло меня стороной, а порой попадалось и добро — например, дедушка Кристофера. Он выручил меня, когда я попала в переделку — много осеней спустя его сына выручила Дора, отдав тот долг.

— А мой… дедушка? — осторожно спросила Марика.

— Дедушка как дедушка, — спокойно отозвалась Лагит. — Обычный парень, встреченный теплым вечером на веселом празднике.

Марика украдкой облегченно вздохнула и спросила:

— Почему ты с ним не осталась?

— Потому что к тому моменту я достаточно повидала мир, чтобы решить, где хочу растить свое дитя, — впервые совершенно серьезно отозвалась бабушка. Но тут же весело добавила: — И не ошиблась.

— Выходит, если бы Кейза не обидела тебя…

— То не было бы ни Доры, ни тебя, — мягко улыбнулась Лагит. — Мы никогда не знаем, что — или кто — получится из наших ошибок, Волчок.

Марика сухо усмехнулась.

— Для этого надо хотя бы иметь возможность ошибиться, — пробормотала она.

* * *

— Мне нужна твоя помощь, — заявила Дора как-то вечером.

— Что надо сделать? — равнодушно отозвалась Марика.

Она все еще чувствовала себя чужой. Помогала Лагит по дому — не прибегая больше к помощи магии, — ходила в гости к Кейзе, говорила о Кастинии с Дорой. Но это все было не то. Марика пыталась уловить, нащупать нечто, все время ускользающее от нее, искала ответы на незаданные вопросы в занозах на древке метлы, в шершавых боках глиняных горшков, в маслянистой саже на дне котелка. Но они были просто занозами, глиной и сажей. И ничего рассказать не могли.

— Не здесь, — ровный голос Доры вернул к действительности. — В деревне.

Марика прищурилась. Ора все еще была местом неприятных, болезненных воспоминаний, и возвращаться туда не хотелось совершенно. Но ведь она уже больше не девочка, верно? Сколько она успела пройти деревень, сел, городов?

«И везде во мне видели то же, что и здесь. Ведьминого ублюдка, парию, неприятную необходимость», — горько усмехнулась Марика про себя.

Только это было раньше. До того, как она получила новый пьентаж. До того, как стала настоящим магом.

Марика твердо посмотрела на Дору.

— Конечно. Чем нужно помочь?

* * *

С того момента, как Марика попала в королевский замок, она лечила только двух людей: короля и Элию. Но последней больше не требовалась ее помощь, Марика только иногда проверяла, все ли в порядке с принцессой — это было нужно и в личных интересах, и в интересах королевства. Лечение же короля чем дальше, тем больше требовало очень простых, рутинных заклинаний, и обретенная с новым пьентажем сила позволяла лишь продлить их действие, закрепить результат и куда меньше при этом уставать. Однако Марика до сих пор не знала точно, насколько возросли ее возможности. Она просто не успела это проверить.

Впрочем, пациент, к которому привела ее Дора, вряд ли мог бы помочь это узнать. Его жалоба была простой, банальной и очевидной — опухшая голень и неестественный поворот стопы ясно указывали на перелом. Марика ощупала ногу, проверяя, нет ли осколков — но кость была сломана ровно, чисто, с небольшим смещением. Здесь требовалось совсем немного. Первое заклинание, чтобы снять отек и воспаление в мягких тканях, а заодно притупить боль. Второе — переместить обе части кости на свои места, устранив смещение. Третье — подтолкнуть кость к росту и ускорить заживление. И четвертое, необязательное, но очень полезное — чтобы погрузить в долгий целительный сон.

Когда Марика поднялась с кровати парня, уже задремавшего под действием магии, в комнату вошла его мать.

— Вот, госпожа, я принесла вам кипяток и…