Карнивора

Тоби нахмурился, но спорить не стал. Слово Кристофера не было непререкаемым — хотя, возможно, друг считал, что на пару с Миро уговаривать будет проще. Они вошли под тень галереи — солнце бросило на стену несколько бликов, отраженных от воды в питьевом фонтанчике — когда сзади раздался голос, негромкий и звучный одновременно:

— Тилзи.

Кристофер и Тоби обернулись. В другом конце галереи стоял парень. Ростом он был ниже обоих, и широкое лицо еще не избавилось от детской мягкости черт — но карие глаза были удивительно спокойными и глядели уверенно и твердо.

— Да? — вопросительно склонил голову Кристофер.

— Нам нужно поговорить, — сказал парень.

Кристофер и Тоби переглянулись.

— Я слушаю, — наконец ответил Кристофер, снова обернувшись к парню — но тот покачал головой.

— Не здесь.

Кристофер удивленно приподнял брови.

— В чем дело?

— Я не могу сказать, — снова покачал головой парень, и добавил, пристально глянув в глаза: — Но это очень важно… Кит.

Кристофер вздрогнул. В школе никто никогда его так не называл. Друзья и учителя предпочитали фамилию, женщины — «Кристофер».

Китом его не звали очень давно. С тех пор, как…

Неясные, тревожные образы пронеслись мимо, тронули лицо холодными пальцами памяти.

— Все хорошо, Тоби, — сказал Кристофер, не глядя на друга. Он не спускал взгляда со странного, слишком уверенного в себе парня. — Я разберусь тут и приду к вам… попозже.

Легкий хлопок по плечу — Тобиас обозначил, что услышал, принял — ушел.

— Как тебя зовут? — спросил Кристофер у парня.

— Дориан. И у нас не очень много времени.

— Потому что?..

— Увидишь.

* * *

Дориан быстро шагал впереди, Кристофер следовал по пятам, с любопытством рассматривая широкую спину своего нового знакомого. Они прошли по коридорам, через галереи, холлы и внутренние дворики в жилую часть школы, к маленьким кельям, а Кристофер все гадал, в чем же дело. Он не боялся — но в то же время не мог предположить, что этому парню могло понадобиться от него.

И откуда он знает это имя — Кит.

Кристофер не мог вспомнить, видел ли Дориана раньше. Наверняка видел — во дворе, в коридоре, в столовой — но он не запоминал лиц тех, кто ему встречался. Это была их забота — видеть и запоминать его. Дориан был на год или два младше него, наверное, он был как раз ровесником Марики…

Снова ледяное прикосновение памяти. Кристофер редко думал о доме, в котором прожил последние годы перед школой — жизнь в Кастинии окончательно убедила его, что ему было вовсе не место в хижине посреди дремучих лесов. Для него, Кристофера Тилзи, судьба приготовила совсем другой путь. Он был талантлив, умен, любим всеми. Он должен был стать великим магом.

Он был Лисом.

Но где-то там, в Лесу, все еще жил Волк.

Кристофер поежился.

— Почему ты назвал меня Китом? — спросил он, догоняя Дориана и пытаясь заглянуть тому в лицо. Но парень ничего не ответил. Помедлив у двери одной из келий, он обернулся:

— Она просила никому ничего не говорить.

— Она?.. — переспросил Кристофер. Еще сегодня днем он бы решил, что речь идет об одной из девиц, которых они приводили в школу. Но холодное дыхание памяти все еще жгло кожу, пуская озноб по спине, и Кристоферу пришла в голову безумная, невозможная мысль.

Этого не могло быть.

По сумрачной дороге вдоль высокой каменной стены бежал Лис. Деревья вокруг, хоть и не были детьми Леса, пытались дотянуться до него, склоняя ветви к самой земле — но Лис не обращал на них внимания. Он был занят.

Внезапно серая тень шевельнулась вдалеке у стены, и Лис замер.

— Ты обещаешь, что никому ничего не расскажешь? — спросил Дориан, пристально глядя на Кита снизу вверх. Тот лишь слабо кивнул.

Лис поднял морду и принюхался. Пахло врагом.

А еще — яблоками и цветами.

Дориан толкнул дверь, и Кит шагнул в тесную каморку.

Этого не могло быть — но на одной из узких коек действительно лежала Марика. Ее глаза были закрыты, однако бледное лицо с лихорадочным румянцем было слишком напряженным для спящей.

— Что с ней? — спросил Кит, склоняясь над постелью.

— Позавчера она пришла сюда под утро, продрогшая насквозь. Вечером у нее начался жар, а вчера она не смогла встать с постели. Ночью начала бредить. Я сказал, что позову Мастера Окиэ, но она закричала, чтобы я ни в коем случае не делал этого. А сегодня, ненадолго очнувшись, велела привести тебя.

Кит положил руку на лоб Марики. Ладонь обожгло. Кит взял ее запястье и посчитал пульс.

— Надо звать Мастера Окиэ, — сказал он уверенно, выпрямляясь. — Это воспаление. Если не помочь ей сейчас…

Кит не смог договорить. Ледяные пальцы памяти внезапно сомкнулись на горле и сжали так сильно, что ему стало тяжело дышать.

Он сделал глубокий вздох и повернулся к Дориану.

— Она просила этого не делать, — мягко возразил тот. — И позвать тебя.