Карнивора

— Но что я-то могу сделать?! — с досадой воскликнул Кит. Марика дернулась, не открывая глаз, и тихо застонала.

— Она тяжело больна, — продолжил Кит, понизив голос, но не менее яростно.

Этот Дориан со своими спокойными карими глазами начинал злить его. Неужели тот хотел убить Марику, только чтобы выполнить ее глупую просьбу?!

— Надо позвать Мастера Окиэ, — твердо повторил Кит.

— И тогда, скорее всего, все узнают, что она — девочка, и ее выгонят из школы, — заметил Дориан совершенно ровным голосом.

И только тут Кит обратил внимание. Коротко остриженные волосы, коричневый балахон из грубой шерсти.

— Она учится тут, — тяжело сказал Кит — и сел на вторую постель, закрыв лицо руками.

До сих пор он считал, что Марика зачем-то пришла в школу к нему. Передать важные вести, повидаться с ним — а может, и вовсе поругаться — он не удивился бы любому самому безумному поводу. Но правда была безумнее всего. Она училась здесь. Судя по тому, что они с Дорианом жили в отдельной келье — училась уже достаточно давно. Каждый день Кит, вероятно, встречался с ней — и не знал, что Марика живет здесь, рядом.

Почему она не нашла его сразу, как только пришла сюда?! Почему жила в комнате с этим парнем, который ничем не попытался ей помочь теперь, когда она заболела?!

«Попытался, — поправил в голове голос, почему-то напомнивший Дору. — Он привел тебя».

«Я ничего не умею! — возразил Кит голосу. — Какой от меня толк?»

Но это тоже было неправдой. Он уже начал свое обучение по курсу медицины. Она нравилась Киту куда меньше менталистики — но кое-что он уже знал. Воспалительные процессы, одна из самых частых причин лихорадки. И наиболее легко излечимая. Достаточно убрать причину воспаления, и дальше организму хватит сил восстановиться самостоятельно.

Кит поднялся, шагнул к постели Марики. Ему казалось, он даже на расстоянии чувствовал жар, исходящий от нее, огонь болезни, которая съедала ее изнутри…

«Нужно убрать болезнь, — подумал Кит, протягивая руки над Марикой. — Вытащить ее, вытянуть, уничтожить».

Он прикрыл глаза. Кит никогда этого не делал — никто не допускал начинавших курс до практической медицины — но ему казалось, он знает, что нужно. Жар грел ладони, и Кит мысленно ухватился за него, нащупывая то, что вызвало этот огонь. Он искал нечто опасное, чужеродное, что-то, что не имело к Марике отношения, что не было ею… Ладоням становилось все жарче, Кит понял, что у него получается, но не останавливался, искал дальше, вытягивал из ее тела все, что казалось ему враждебным, лишним…

Внезапно раздался громкий рык, и прямо перед Китом возникла оскаленная пасть Волка. Он вскрикнул, опустил руки и открыл глаза.

В келье было очень тихо. Марика по-прежнему лежала неподвижно, но Киту показалось, что ее дыхание стало ровнее. Он хотел снова померить ее пульс, когда ощутил на руках что-то липкое и влажное. Кит посмотрел на свои ладони — и увидел, что они покрыты толстым слоем густого зеленоватого гноя.

Он пошатнулся, согнулся в проходе между двух коек — и его вырвало.

* * *

Долгое, очень долгое время вокруг была только густая, липкая тьма. Она не была пустотой, небытием — нет, тьма обступала Марику со всех сторон, давила, одновременно сковывая движения и побуждая вырваться, спастись. Проснуться.

Когда Марике это наконец удалось, вокруг тоже было темно — потолок кельи был лишь слегка подсвечен сиянием магического шара. Она осторожно вздохнула — воздух оказался свежим, даже, пожалуй, чересчур холодным, но после липкой тьмы это было приятно.

— Я, кажется, перестарался, — слева раздался хруст яблока.

Марика повернула голову — очень медленно, будто заново вспоминая, как нужно это делать. Дор сидел на своей кровати, скрестив ноги, а над его головой висел светящийся шар.

— Хотел проветрить тут, — продолжил между тем Дор. — Но воздух, кажется, не мой конек.

Марика слабо улыбнулась. Управлять стихиями по-настоящему умели только ученики-материалисты, и то не все.

— Спасибо, — сказала она тихо.

— Как ты? — Дор отложил в сторону яблоко — что делал крайне редко — и придвинулся поближе. — Выспалась?

Марика замерла. Воздух в комнате внезапно стал еще холоднее.

— Кит рассказал тебе, — еле слышно пробормотала она наконец пересохшими губами.

— Ты бредила, Маар, — мягко сказал Дор. — А потом валялась в беспамятстве несколько дней. Тут уж можно было ничего и не рассказывать.

Марика отвернулась и с досадой посмотрела на потолок, чувствуя, как щеки заливает жаром.

— Но я и так знал, — добавил Дор.

Она снова повернула голову, на этот раз куда быстрее.

— Как давно?

— Всегда, — ответил он — как-то странно.

Так, что в холодном воздухе внезапно запахло яблоками и цветами.

— Хочешь есть? — спросил Дор уже своим обычным голосом.

— Только пить, — пробормотала Марика.

Он помог ей, поддерживая голову, пока она жадно глотала прохладную воду, а затем помог лечь обратно на подушку.

— Спи, Маар, — тихо велел Дор. — Набирайся сил.

* * *

И силы ей понадобились.

Потому что на следующий день Марику наконец хватились.