Каролин и Каро

— А теперь отправляйся к своей мамочке. И вот тебе на прощание. — Она смачно чмокнула его в щеку. — Тю-тю-тю, не возбуждайся. Остынь минут пять в мужском туалете, пока я наедине не побеседую с Каролин. Ведь она все-таки считается моей дочкой.

Они прогулялись под руку возле подъезда “Уолдорф-Астории”, поговорили о предстоящей свадьбе, о том, каким несносным стал нынешний Нью-Йорк, и об успехах Зоэ на поприще открытия ангелоподобных детишек, всучивающих умиленным потребителям всякую ерунду.

Зоэ уговорила дочь подняться к ней в номер, присесть на диван, предложила закурить. Каролин отказалась.

— Твой Грэм в полном порядке. Очень хорошенький. Ты не находишь?

Каролин улыбнулась и не могла не согласиться с матерью.

— Только он не для тебя.

Каролин изумленно уставилась на мать.

Зоэ опустила голову, некоторое время внимательно изучала маникюр на ногтях, потом вздохнула:

— Если ты выйдешь за него замуж, считай, что твоя жизнь кончена. Вот что я тебе скажу, дорогая.

Каро

— Ты уже окончательно свихнулась. — Зоэ со всей убежденностью бросила эти слова в лицо дочери.

— Неправда, я все обдумала…

— Ты хочешь играть. Ты хочешь быть актрисой. Именно это и ничего другого.

— Неправда! — повторила Каро и стиснула зубы.

— Ты трусиха. Вот в чем твоя проблему. Ты боишься публики, тебе подходит роль мышки, спрятавшейся в норку. Только недолго ты продержишься в этой дурацкой коммуне. Ты просто хочешь протянуть время!

Каро заткнула уши. Вопли матери выводили ее из себя.

А она все уже решила. И согласия Зоэ ей уже не требовалось. Зоэ умолкла, поняв бесполезность каких-либо уговоров.

— Ладно, — сдалась мать. — Тебе восемнадцать лет. Я не могу позвать полицию и засадить тебя под домашний арест. Делай что хочешь. Я отпускаю вожжи.

— Спасибо, мама, — искренне поблагодарила ее Каро.

У Зоэ глаза переполнились слезами.

— Но если, милая, там тебе будет плохо, знай — я этого не переживу. Я не выдержу того, что ты сама себе разрушила жизнь.

Часть четвертая ПЕСНИ ИЗ КАМЕЛОТА

Каролин

Каролин растянулась в шезлонге у гостиничного бассейна. Ей доставляло удовольствие то, что ее алое бикини открывало практически все тело, за исключением ничтожных дюймов, ласковым солнечным лучам, что она избавлена от похотливых мужских взглядов, которые постоянно преследовали ее, а сейчас ей некого было стесняться.

Лишь одна немолодая супружеская пара — он худой как щепка, а она невероятных размеров великанша — составляли Каролин компанию. Они очень нравились Каролин, все время всем улыбались и, кстати, тоже проводили в отеле свой медовый месяц.

Грэм плавал в бассейне. Потягивая легкий коктейль, Каролин следила, как он ритмично взмахивает руками, не поднимая брызг над поверхностью воды. Он отличный пловец. Конечно, здесь сказывался умелый инструктаж тренеров привилегированного загородного клуба, который он посещал с раннего детства.

“Я замужняя женщина, — мысленно повторяла Каролин. — И этот красивый молодой мужчина в бассейне — мой супруг”.

Выяснилось, что Каролин не поклонница тропической жары и повышенной влажности. Она надеялась, что медовый месяц они проведут в Лондоне или Риме, но Грэму захотелось экзотики. Его мать предложила гавайский остров Мауи, где она с отцом Грэма как раз и зачала сына. Такое совпадение пришлось Грэму по душе.

Каждый день он придумывал разные экскурсии — то к вершине вулкана, то в заповедник акул, то в туземную деревню. В паузах он прыгал с вышки, играл в гольф или нанимал быстроходный катер. Список развлечений наконец-то заканчивался, как и сам медовый месяц.

Вернувшись из путешествия, молодые супруги несколько дней и ночей провели в доме Нины в Филадельфии, где впервые Каролин было дозволено делить одну комнату с Грэмом.

Вот теперь она окончательно осознала себя замужней женщиной.

Ее права, как и ее обязанности, были словно начертаны на двери супружеской спальни.

Скоростной поезд отвез молодоженов в Нью-Йорк, а такси доставило к их новому жилищу в западной части 54-й улицы. Это была находка Грэма, которой он очень гордился. Еще весной он поручил Карелии подыскать подходящую квартиру, и она этим занималась все пасхальные каникулы. Наконец ее старания увенчались успехом.

— Это чудесное место на Бей-Ридж в Бруклине, — радостно сообщила она. — Домохозяева — прелестная пожилая пара. Она говорят, что…

— А я нашел кое-что получше, — перебил ее Грэм. — Только надо еще немного подождать. Один парень из офиса пообещал устроить квартиру в здании, которое мы сейчас перестраиваем. Западный район, адрес самый престижный. — Он глядел на нее с торжествующей улыбкой. — Что скажешь?

— Звучит грандиозно, — легко согласилась она.

Проблема с будущим жильем была снята.

Они поднялись на лифте. Грэм подхватил Каролин на руки и перенес через порог. Ящики и коробки с их вещами были доставлены сюда заранее и теперь загромождали гостиную. Каролин сразу же принялась распаковывать вещи, но Грэм остановил ее:

— Я не хочу, чтобы мы с этим возились в первый вечер в нашей новой квартире.

И он приник губами к ее губам.