Каролина: между дождем и градом. Финал

— Не переживай, любимая. Он просто еще не отошел он конской порции хлороформа, — равнодушно пожал плечами Марк, сидящий рядом. На губах его была радостная улыбка, вгоняющая в недоумение: «Как можно быть таким жестоким по отношению к тому, кто тебя вырастил?» Равнодушно разведя руками, он буднично махнул рукой: — Мой папа крепкий тип, его иначе не усмирить.

— Зачем вообще было это делать?! — капли пота стекали по лицу, шее, впитываясь в грязный больничный костюм. Затаившийся ребенок молчал, пока я гладила его по животу, вспоминая девочку Машу. — Как вы вообще все это провернули? Кем надо быть, чтобы обучить девочку вредить людям!

— Нет-нет, Каролина. Не надо думать обо мне плохо. Я ведь старый добрый Марк, помнишь? Ты любила меня раньше и полюбишь снова, — холодные костяшки, обтянутые шершавой кожей, скользнули по моему лицу, и я скривилась, тем временем Марк решил развязать диалог: — Не поверишь, девочка ни при чем. Она и вправду потерялась, родители не уследили. Ну, а так как мы с мамой судорожно придумывали способ обойти охрану, отслеживая все, что происходит вокруг вас с папой, грех было не воспользоваться ситуацией.

«Валентина все же жива!» — содрогнулась я, жадно глотая ужасный кислород, буквально застревающий в глотке, словно острая кость.

— Маша просто девочка, чью няню мы подговорили за хорошую сумму, — не унимался парень, залезая ко мне под одеяло, не спрашивая разрешения крепко обнимая и притягивая к себе. — Только в машине ей предложили в качестве игры приложить платочек к лицу дяди Владимира. Она сделала этого и ничего не поняла. А вот няня сознательно брызнула тебе в лицо быстродействующим снотворным.

В панике опустив взгляд на живот, я воскликнула:

— А как же ребенок?!

— Не переживай. Я все узнал. Ребенку это не навредит, — нежные поцелуи Марка в щеку заставляли кривиться от омерзения, сжиматься от желания скрыться и сбежать. — Я знал, что для тебя это важно, поэтому позаботился. Разве я не молодец, не достоин благодарности?

Чужая ладонь мягко упала на грудь, сжимая ее, а после опустилась на живот, сползая все ниже и ниже. В панике я готова была снова и снова отвлекать парня разговорами, лишь бы это не провождалось:

— А как же охрана! Их ведь было так много!

— Та часть, что подчиняется фирме отца, — куплены. Мы пообещали им с мамой очень завидные суммы отступных, если сделают все правильно. Деньги всем нужны, Каролина. Тебе ли это не знать, — запах Марка казался мне противнее чем попкорн, что провоцировал немедленное опорожнение желудка. Пытаясь отстраниться подальше, ощущала лишь, как он крепче удерживает меня. — В нужный момент они просто «случайно», — наконец, перестав касаться моего тела, Марк вытянул руки над головой, изображая кавычки, — не успели вас спасти. По факту, никто не виновен.

«Действительно, никто!» — злилась про себя от бессилия и несправедливости. Один краткий взгляд на Орлова на полу, и мое сердце превратилось в перемолотый фарш:

— Мой муж будет убивать их мучительно и долго за это!

— Уверен, — деловито закивал Марк, — так бы папочка и поступил, если бы выбрался.

По телу разлилось электричество, посылая в конечности судороги. Облизав пересохшие губы, я тихо надрывно шепнула:

— Он не выберется?

— Конечно нет, — словно это нечто очевидно, Марк посмотрел на меня, как на идиотку. Закатив глаза, младший Орлов фыркнул, глядя на отца. — Признаться, нет больше мучения, чем смотреть на ваше счастье. Будь моя воля, убил бы его при первой возможности…

— Но? — поторопила его я, нервно сглатывая слюну.

— …Это что-то личное для мамы. Она бредет идеей стрельнуть ему пулю в лоб, глядя при этом прямо в глаза, — покрутив пальцем у виска, он пожал плечами. — Сумасшедшая, но очень умная женщина.

— Что же касается меня, — замерев, я перестала дышать, ожидая своего рока. — Какой план? Хочешь лично убить, да?

— Сплюнь, идиотка, — отшатнувшись в сторону, я увидела, как волосы на голове Марка встали дыбом. Вскочив на ноги, он поднял с земли сигарету, подкуривая ее и вышагивая из одного угла комнаты в другой. — Однажды я уже допустил оплошность… Увидел, как ты трахаешься с моим отцом на кухне, и крышу снесло! Решил отравить тебя морсом и в последний момент понял: «Она ведь не виновата! Это все мой отбитый на всю голову отец!» — закрыв глаза, он откинулся спиной прямиком на прогнившую стену. — Решил, что, если умру, выпив морс: ты останешься свободна. А если выживу: мы сбежим вдвоем.

С губ сорвался панический, полный боли смех:

— Это был ты… Ты подмешал яд в морс!

— Мне уже стало жаль, милая, — заверил меня Марк с отрешенным взглядом. Больше в его глубинах не было того наивного нерешительного парня, только пустота и черствость. — Мне требовалось пройти все это, чтобы понять: отец урод. Он сделал наши жизни с мамой похожими на ад. Это снохачество, постоянные измены… Я спасу тебя теперь, Каролина! — сделав финальную затяжку, он с сожалением скривился: — Жаль, что не могу забрать твоих детей. В нашей семье есть место только для моих наследников.