Каронин

В конце 80-х и в 90-е годы Каронин обращается к теме народнической интеллигенции и отчасти босячества. Он пишет рассказы и повести: "Бабочкин", "Мой мир", "На границе человека", "Борская колония", "Учитель жизни".

Писателя занимают мысли о судьбе русской интеллигенции. В образе Бабочкина Каронин показал половинчатость, противоречия русского интеллигента 80-х годов. Замыслы Бабочкина полны благородства, а дела его трусливы. "Расколотый пополам, он едва владеет собой", — пишет о нем автор.

В повести "Мой мир" изображен герой, чувствующий себя "двойником", теряющим под собой жизненную опору, ставящим вопрос: "Где граница между моим и общественным?". Значительная повесть "Борская колония" показывает крушение интеллигентских иллюзий, давая образное представление о жизни колонии, её начале и конце. Писатель охарактеризовал одиночество интеллигенции, ее оторванность от народа в повести "Учитель жизни". Герои-интеллигенты повестей и рассказов Каронина конца 80-х — начала 90-х годов отходят от народа. Интеллигенты-народники теряют перспективу, всё более и более впадая в пессимизм.

Но Каронин до конца своего творчества сохранил трезвый подход к действительности. Он не впал в отчаяние от обуревавших его жизненных невзгод и идейного разброда в среде интеллигенции.

Очерки Каронина проблемны, каждый из них ставит тот или иной важный вопрос. Но в отличие от некоторых народнических писателей, очерки Каронина не являются публицистическими. Каронин редко ведет рассуждение по поводу зарисованного. Жизнь героев, их перипетии не даются писателем как иллюстрации к положениям автора, а составляют существо произведений.

Свои очерки Каронин часто объединяет в циклы: "Рассказы о Парашкинцах", "Рассказы о пустяках" и другие. Объединение очерков чаще тематическое, чем композиционное. Отдельные очерки объединяются лишь рядом действующих лиц. Каждый из очерков сам по себе является законченным произведением.

Но иногда устанавливается связь и композиционная. Так, "Снизу вверх" рассказывает о жизни Михайлы Лунина. "История одного рабочего" соединяет органически в единое целое очерки: "Молодежь в Яме", "Легкая нажива", "Раб", "Игрушка", "Чего не ожидал".

Характерные черты быта и деятельности героев Каронина обрисованы полновесно, каждый образ оказывается впечатляющим. Так, запоминается Минай с его фантастическими мечтами, будущий рабочий Михайло Лунин, который "выглядит колючей травой", Фрол "безгласный", Иван "ученый" и многие другие.

* * *

В своем творчестве С. Каронин показал не только полное разложение "устоев" деревенской жизни, но и, что особенно ценно, пробуждение сознания человеческого достоинства в крестьянине.

Разоблачая реакционные теории народников, Г. В. Плеханов очень удачно противопоставил образу крестьянина у Г. И. Успенского — Ивану Ермолаевичу — рабочего Михайла Лунина, героя повести Каронина "Снизу вверх".

Плеханов пишет: "В голове Ивана Ермолаевича нет места для каких бы то ни было вопросов. Михайло Лунин буквально осажден "вопросами… Иван Ермолаевич склонен схватить "колебателя основ" и, связав его, как вора, представить кому следует. Михайло Лунин сам не сегодня-завтра примется колебать "основы". Взоры Ивана Ермолаевича устремлены в прошлое. Он живет или хотел бы жить так, как жили его "прародители", за исключением, конечно, крепостного права. Михайло Лунин с содроганием и ужасом слушает рассказы о жизни "прародителей" и старается создать себе возможность иной, новой жизни, обеспечить себе иное, лучшее будущее ".[11]

Судьба Михаила Лунина, рядового крестьянина-бедняка, выбившегося из ямы к свету, проделавшего путь "снизу вверх", со всей красноречивостью говорит о силе реализма С. Каронина и его особом месте среди писателей-народников.

Произведения Каронина являются правдивой летописью коренных изменений русской деревни в пореформенных условиях. Этим именно и объясняется, как констатировал Плеханов, "равнодушие наших народников к произведениям г. Каронина".[12]

Эту же особенность в творчестве Каронина подчеркивает и М. Горький в своих мемуарных записях, основанных на неоднократных личных встречах с писателем.

В отличие от многих и многих народников, идеализировавших мужика, Каронин смотрел на него трезво, реалистически. "Мужика, — говорил он Горькому, — надо еще сделать разумным человеком, который способен понять важность своего назначения в жизни, почувствовать свою связь со всей массой подобных ему, стиснутых ежовой рукавицей государства".[13]

Горький ценил Каронина и указывал, что он как писатель "многое предвидел, и некоторые мнения его оказались пророческими". [14]