Карп, который мечтал стать драконом

– Известна ли вам легенда о карпе, который плыл против течения, чтобы стать драконом?

– Это же детская сказка, – сказал Катаси. – Её рассказывают мальчикам в детстве, чтобы объяснить, что такое стойкость и упорство: карп, который доплывёт от самого океана против течения к истоку реки, может стать драконом, если с достоинством преодолеет все препятствия. Не хотите же вы сказать, что тот ёкай, спасший меня в детстве, был как раз таким карпом?

– Скорее всего, – ответил дух. – Хотя ручаться я не могу. Однако карпы и впрямь стремятся пройти это испытание. Многие из них погибают в пути, иные просто отказываются от своего устремления со временем, так и не достигнув цели. Если владелец жемчужины не отступился, то он остался у истока: потому что превратиться в дракона карп может только при наличии целой жемчужины. Она покоится в его теле до поры и копит духовную силу. Пропажу маленького осколка он мог и не заметить, но превратиться он сумеет только при наличии целой жемчужины.

– Так значит, ему нужен осколок?

– Именно.

Юкия не сразу поняла, к чему этот разговор, но Катаси спросил:

– Правда ли, что дракон может исполнить любое желание смертного?

Когда девушка услышала этот вопрос, внутри всё сжалось от страха. Неужели Катаси и впрямь думает отправиться на встречу с ёкаем-карпом, чтобы выменять осколок жемчужины в его шраме на снятие проклятия?

Дух ласточки усмехнулся.

– Далеко не любое, но проклятие более слабого ёкая, например паука, снять сумеет.

– Это слишком опасно! – сказала всё-таки Юкия.

– Не опаснее всего, что вы двое уже пережили, – возразил ёкай. – Вы помните, из какой реки был родом ваш карп, господин?

– Да, – сказал Катаси.

– Тогда вам двоим стоит поторопиться: когда придёт зима и реки покроются льдом, вы едва ли сможете попасть в царство духов у истока вплоть до самой весны.

Дух ласточки помолчал несколько мгновений, что-то обдумывая, прежде чем добавить:

– Вам лучше держаться от больших городов и монастырей подальше: проклятая метка госпожи Юкии вызовет много вопросов.

Сама мысль о том, что нужно будет торговаться с духом, не говоря уже о самом путешествии, пугала Юкию.

– Это безумие, – сказала девушка. – Мы ведь даже не знаем, там ли этот карп. Не говоря уже о том, что непонятно, что будет с Катаси, когда осколок будет извлечён.

– Как правило, – сказал ёкай, – смертные, ставшие сосудом для части духовной силы ёкая, легко расстаются с ней. Правда, господин живет с осколком большую часть своей жизни, потому никто не скажет вам наверняка, оставит ли это след и какой.

– Я всё же хочу попытаться, – сказал художник.

В его словах не было и тени сомнения. Девушке показалось, что земля вновь уходит у неё из-под ног.

Он посмотрел на Юкию, которая искала слова, чтобы отговорить его. Его взгляд встретился с её взглядом. В свете лучины его глаза казались чёрными.

– Я должен был умереть в доме Сойку, но ты спасла меня, – сказал он. – Потому я не смогу жить спокойно с осознанием, что не попытался помочь тебе, когда мог, Юкия. Прошу тебя, прими это и не пытайся меня отговорить.

Юкия не знала названия тому, что она увидела в Катаси в тот момент, когда слова эти слетели с его губ. Уверенные, спокойные и какие-то непреклонные, они показались ей неколебимыми. Будто бы, сказав это, художник заключил договор с целым миром, будто Аматерасу или другие древние силы, светлые и могущественные, были тому свидетелями.

Она не понимала, что это, но возразить ему больше не могла.

Катаси и ёкай говорили друг с другом о том, как лучше добираться до истока реки, где искать горный ключ, в котором она берёт своё начало. Они говорили о водовороте, про который слышал дух ласточки прежде. Тот был входом в город аякаси, и, скорее всего, карпа, не сумевшего превратиться из-за отсутствия осколка жемчужины, следовало искать именно там.

Всё, что обсуждали собеседники, было настолько невероятным, что Юкия с трудом верила, что всё это правда. Даже не из-за того, что речь шла о всяких чудесах. Скорее, в голове её не укладывалось, что это путешествие и впрямь состоится. Она привыкала к мысли, что жизнь её продлится и после того, как выпадет снег, но не могла до конца поверить в это.

Она сама не заметила, как уснула, убаюканная усталостью и тихими мужскими голосами. Она чувствовала, как Чашечка умостилась на её ладони, гладкая и тёплая, точно нагретый на солнце камень. В голову Юкии пришла сонная мысль: должно быть, это потому, что цукумогами была живой.

Часть 2

Невеста речного бога

Симабара была полна музыки, девичьего смеха и огней сотен фонарей. В ночные часы это место полнилось жизнью, а его обитательницы походили на пёстрых бабочек, лёгких и изящных. Иные и вовсе утверждали, что красавицы квартала Симабара могли свести мужчину с ума, будто бы стоило увидеть одну из них, облачённую в шелка, танцующую босой под изысканную музыку, – больше не пожелаешь смотреть ни на красную листву клёнов, ни на полную луну и уж тем более на обычных земных женщин.