Карт-Бланш для Синей Бороды

Граф тоже танцевал, и я время от времени посматривала на него. Он двигался легко, хотя и не так ловко, как Реджи, а его партнершам было и вовсе неудобно – почему-то граф упорно подавал им в танце левую руку. Он прошелся с Констанцей, и, судя по выражению лица моей сестры, она не смогла даже ответить ему, когда он заговаривал. Танцевала с ним и леди Алария. Вот её точно не сковывало смущение. Она что-то рассказывала графу – прищуривая глаза и с выражением, он даже пару раз усмехнулся, слушая ее. С замиранием сердца я ждала, когда придет моя очередь танцевать с хозяином праздника. Мысленно я готовила себя к непринужденной беседе, и если граф вздумает насмешничать по поводу моих кулинарных способностей, я отвечу ему со спокойным достоинством.

Но когда мы очутились лицом к лицу, я почувствовала, что вся моя решимость растаяла, как лед.

Руки наши соприкоснулись, и это прикосновение заставило меня вздрогнуть. Анна права – в графе с избытком и отталкивающего, и привлекательного. Отталкивающего, на мой взгляд, больше. Но вот он повел меня в танце, и я не пошла – а полетела по паркету. Трижды мы обошли зал, и по правилам этикета надо было бы начать беседу, но и я, и граф молчали.

Наконец он заговорил и начал с вежливой похвалы:

– Мне даже в столице нечасто встречались такие приятные партнерши. В танце, разумеется.

И хотя в его словах не было ничего оскорбительного, я покраснела. Но молчать, как провинциальная барышня, не собиралась и сказала:

– Возможно, всё дело в том, что вы подаете партнершам левую руку, это не так удобно.

– Правая рука – только для моей жены, – так же вежливо произнес граф, а я снова залилась краской до ушей.

Теперь я мечтала только о том, чтобы танец закончился поскорее. Но вот снова произошла новая смена партнеров, и я очутилась в объятиях Реджинальда.

– Уделишь мне минутку? – спросил он тихо, проводя меня по залу в последний раз. – Хочу поговорить с тобой наедине.

Я передернула плечами, потому что была слишком взволнована, и взволнована вовсе не потому, что Реджинальд попросил разговора. Реджи проводил меня к матушке, задержался, чтобы поболтать, а потом извинился, что должен нас покинуть:

– Всегда хотел посмотреть зимний сад в графском доме, – сказал он со смехом, – и очень рад, раз выдалась такая возможность.

Он многозначительно посмотрел на меня и ушел, а матушка закашлялась, скрывая смех.

Я продолжала стоять столбом, ничего не видя перед собой. Граф ни словом не выдал, что узнал меня – разве не на это я надеялась? Но почему же ощутила такое сильное разочарование? Разве я ждала извинений? Нет. Тогда почему?..

Констанца и Анна присоединились к нам, и их кавалеры долго не покидали нас, рассыпаясь в комплиментах. Матушка принимала восторги по поводу обеих дочерей со спокойным достоинством, как и полагалось почтенной вдове, но когда молодые люди покинули нас, не преминула заметить:

– Все рыцари сейчас так выглядят? Они томные и нежные, как девушки. Ваш покойный отец принял бы их за манерных леди.

– Мама, ты ничего не понимаешь, – возразила Констанца, стреляя глазами. Надо сказать, получалось это у нее отменно – как будто сполохи голубых искр рассыпались из-под ресниц. – Сейчас в моде изысканность, а не грубая сила. А папочке понравился бы милорд граф – вот где ни капли изящества и утонченности.

– Танцует он очень изящно, – возразила Анна. – Правда, Бланш?

– А? – я посмотрела на сестру, словно только что проснулась.

– Граф хорошо танцует, верно? – повторила Анна. – На что это ты смотришь?

– Похоже, Бланш всё ещё под впечатлением от танца, – промурлыкала матушка, подталкивая меня локтем.

– Не знаю, – упорствовала Констанца, – по мне – нет здесь человека, более отвратительного, чем граф. По сравнению с ним меркнет даже леди Пьюбери, а у нее бородавки по всему лицу.

– Нельзя так говорить, – осадила ее матушка.

Но Констанцу было не унять:

– Но он бородатый, мама! Это неприлично!

– Ну и глупа же ты, Констанца, – вздохнула Анна. – Король тоже носит бороду, если тебе известно.

– Ой, можно подумать, ты видела короля! – не осталась в долгу Констанца.

– Тише! – шикнула на них матушка. – Сейчас объявят королеву бала.

Глава 4

Мои сестры захлопали в ладоши, как и все барышни в зале. Я тоже захлопала, потому что даже зная, что титул королевы бала мне не грозит, волнение и надежда всё равно охватили душу. Наверное, не было сегодня ни одной девушки, которая не возмечтала бы о чуде – о чуде мечтали даже дурнушки, даже те, кто прекрасно понимал свою ничтожность.

Распорядитель от имени графа поблагодарил всех гостей, почтивших своим присутствием праздник, и объявил, что на правах хозяина господин де Конмор выберет королеву сегодняшнего вечера, вручив ей, по обычаю, веточку плюща.

Музыканты заиграли что-то нежное и мелодичное, и граф де Конмор взял у распорядителя бала заветную для всех девушек награду – ветку плюща, прикрепленную к серебряной булавке. Сама по себе булавка была дорогой вещицей, а вкупе с титулом первой красавицы, полученным от самого господина Ренна, подарок обещал стать бесценным.