Карта и территория

Разрыв между вакантными местами и соискателями во все большем числе профессий повышает вероятность того, что уровень подготовки учащихся не будет поспевать за требованиями технологий и потребностями все усложняющегося производства. Стандартным достижением нашей молодежи перед Второй мировой войной был диплом о среднем образовании. Такой уровень образования с упором на практические навыки вполне отвечал требованиям стандартов 1950-х гг. и подходил для квалифицированной работы на сталелитейном или автосборочном заводе. В нашей рабочей силе в то время преобладали выпускники со средним и неполным средним образованием. Обучение на рабочем месте восполняло пробелы в теоретической подготовке. Все это были работники со средним заработком.

Но сегодня среднего образования недостаточно, чтобы отвечать требованиям современных компьютерных технологий. Многое из того, что требовало ручного труда полвека назад, теперь делают роботы. В этой ситуации все большее беспокойство вызывают недостатки нашего начального образования (обучение детей до 12 лет) и их влияние на будущий рост производительности.

Взгляд назад

Одна из самых больших проблем, которую породил кризис, это концепция «слишком крупные, чтобы допустить их банкротство». Как я объяснял в главе 5, роль финансовой системы заключается в направлении сбережений общества на финансирование инвестиций в самые перспективные прорывные технологии. Концепция «слишком крупных» нарушает этот процесс и вредит экономическому росту, а также способствует быстрому распространению в Америке кланового капитализма. Как ни печально, но если не прекратить политику государственной опеки, то ничто не заставит банки сократить деятельность до того порога, где их банкротство не будет представлять угрозу стабильности американской финансовой системы. Я не вижу альтернативы принуждению банков к сокращению до определенных размеров или выпуску условно конвертируемых облигаций (см. главу 5).

Взгляд вперед

Анализ поведения людей в последние годы в условиях экстремального экономического стресса углубил представления экономистов о финансовых и экономических отношениях во время кризисов, которые случаются очень редко. Мы многое узнали о хвостовых рисках и неприятии риска в целом. Более понятным стал феномен пузырей. Как было отмечено в главе 2, необходимым и достаточным условием для появления пузырей является продолжительный период безынфляционного процветания, характеризующийся узкими спредами доходности.

Исследование едва ли закончено, но я уверен, что экономисты получили такой гигантский объем данных, которого не было ни у одного поколения раньше, особенно в отношении хрупкости рынков. Эти новые, ставшие доступными, данные позволяют ответить на вопрос, который я поставил в главе 1: «Похоже, мы, люди, довольно гомогенный вид. Но кто же мы, по сути?» Ответ, к которому я пришел, по крайней мере как экономист, заключается в том, что нами движет целый набор склонностей — самые яркие из них: страх, эйфория и стадное поведение, — однако в конечном итоге наши интуитивные действия имеют рациональное обоснование.

Этот вывод убеждает меня и других экономистов в том, что современный индустриальный капитализм, несмотря на прежний чрезмерный энтузиазм в отношении его потенциала, был и остается наиболее эффективной формой экономической организации, когда-либо изобретенной человечеством — факт, подтвержденный поразительным ростом материального благополучия и средней продолжительности жизни с момента его зарождения в XVIII в., в эпоху Просвещения.

Но в основе его лежит принцип созидательного разрушения, система, в которой есть победители и проигравшие. Если мы хотим достичь более высокого уровня производительности и уровня жизни, то у нас нет иной альтернативы кроме замены устаревших низкопроизводительных производств новыми, построенными на передовых технологиях. Этого требует простая арифметика. Однако этот путь связан с неизбежной проблемой — потерей значительной частью населения работы, а нередко и жилья.

Политический раскол

Конфликт целей особенно ярко проявился в последних сражениях за приоритеты в федеральном бюджете Америки. Эти разногласия демонстрируют беспрецедентный за послевоенный период раскол нашего электората. Происходящие политические конфликты отражают те экономические пути — налогово-бюджетные, денежно-кредитные, регулятивные, — которыми мы идем. Страх оказывает сильное влияние на уверенность в долгосрочных инвестициях, что выражается в снижении инвестирования в активы со сроком существования более 20 лет (см. главу 7). Строительство жилья постепенно восстанавливается после коллапса. Тем не менее по последним данным (май 2014 г.), число новых односемейных домов составляет лишь треть от того количества, которое было на пике восемь лет назад.