Карта и территория

Первое восстановление после рецессии, которое я наблюдал как начинающий экономист, произошло в 1949 г. Я тогда только присоединился к команде Conference Board, и каждый наш аналитик внимательно следил за редким экономическим феноменом. В 1945 г., когда резко упали военные расходы, развитие американской экономики, конечно, запнулось. Но выпуск потребительских товаров с конца 1945 и в течение всего 1946 г. рос, чтобы восполнить запасы после долгих лет дефицита и экономии. Однако ускоренное накопление запасов не могло продолжаться долго, и объем производства в конце 1948 г. и в 1949 г. снизился. Спад, связанный с затовариванием, впрочем, продолжался недолго. В 1946 г. количество браков достигло пика в 2,3 млн, а год спустя начался беби-бум. Новые домохозяйства внесли свой вклад в бум на рынке жилья послевоенных лет. В 1950 г. количество односемейных домов доросло до беспрецедентных 1,2 млн единиц. Резкий рост жилищного строительства стал главной движущей силой восстановления экономики. Тогда я не знал, что циклический характер строительства будет доминировать в американском экономическом цикле более полувека.

Действительно, частное строительство было ключевым фактором всех процессов восстановления после 1949 г. за исключением 2009 г. Строительство нежилой и, особенно, жилой недвижимости играло важную роль в 10 восстановлениях экономики в послевоенной Америке. Но доля строительства в ВВП, резко упавшая после кризиса 2008 г., так и не восстановилась даже после официально объявленного конца рецессии во втором квартале 2009 г. (пример 7.1)1. Глубокое нежелание бизнеса и домохозяйств вкладывать средства в проекты со сроком, равным средней продолжительности жизни или более 20 лет (в основном здания), объясняет слабую активность бизнеса и рост уровня безработицы после дефолта Lehman Brothers в сентябре 2008 г. (см. пояснение 7.1).

Пояснение 7.1. Сроки и ВВП

Для оценки уровня нежелания инвестировать в долгосрочные активы я составил временной ряд средних сроков расходов на личное потребление и долгосрочных частных капиталовложений (вместе они оставляют 9/10 совокупного ВВП). Программное обеспечение, согласно Бюро экономического анализа, «живет» 3,5 года, нежилые помещения — 38 лет, а жилые дома — 75 лет. Там, где не было официальных оценок, я вставлял недостающие цифры сам, в основном для краткосрочных услуг — например, для стрижки — 1 месяц. Как и следовало ожидать, этот ряд изменяется параллельно доле строительства в ВВП. Кроме строительства многие компоненты ВВП восстанавливались более менее так, как того следовало ожидать при «нормальном» восстановлении.

Желание бизнес-сообщества инвестировать в основные средства, как отмечено в главе 4, лучше всего отражается в доле ликвидного денежного потока, которую нефинансовые компании тратят на трудно ликвидируемое оборудование и здания, — коэффициенте капиталовложений2. Это полезный показатель уверенности бизнеса в будущем. Бизнес ориентируется не на то, что говорят люди, а на то, что делает он сам. В 2009 г. этот коэффициент упал до своих самых низких значений в мирное время с 1938 г. (пример 7.2)3.

Более релевантным с экономической точки зрения является рыночное «объяснение» коэффициента капиталовложений. Как видно в примере 7.3, уровень загрузки производственных мощностей несельскохозяйственных компаний является важной объясняющей переменной наблюдаемой дисперсии, что вполне понятно. Менее очевидно очень существенное влияние на капиталовложения дефицита федерального бюджета с учетом циклического изменения. Эффект вытеснения под влиянием дефицита федерального бюджета освещен в главе 9. Точно так же спред процентных ставок (с учетом циклических изменений) между 35-летними и 5-летними казначейскими облигациями, в настоящий момент самый большой в истории, отражает повышенную неуверенность в будущем за переделами пятилетнего периода и объясняет, почему долгосрочные активы так сильно дисконтируются и обесцениваются в последние годы. (Более детальную статистику по коэффициенту капиталовложений см. в приложении В.)

Физические лица демонстрировали точно такое же нежелание инвестировать в долгосрочные активы. Их низкая активность выражалась в резком падении стоимости приобретаемых неликвидных домов4 как доли валовых сбережений домохозяйств (эквивалент денежного потока в бизнесе)5. В 2010 г. эта доля упала до послевоенного минимума, отражая перенаправление валовых сбережений с капиталовложений в неликвидные активы на погашение ипотечных кредитов и потребительского долга, а также на накопление ликвидных активов. Беспокоясь о будущем своих финансов, домохозяйства сократили вложения своих сбережений в активы, которые трудно продать без потерь. Признаки восстановления становились все более заметными, когда навес из незанятых домов сократился. Цены на дома отыграли почти половину своих потерь. Однако количество домов в собственности, как доля занятых жилищных единиц в первом квартале 2014 г. так и не продемонстрировало признаков восстановления.