Карта небесной сферы, или Тайный меридиан

Он по-прежнему интересовался всей этой историей, но как бы со стороны. Мозолистыми пальцами с такими же короткими и обломанными ногтями, как у Танжер, он машинально вязал и развязывал узлы на обрывке шкота. На обветренном, дубленном солью лице светились глаза, выцветшие от средиземноморского солнца; Пилото спокойно смотрел то на Коя, то на Танжер. Этот стоический взгляд был хорошо знаком Кою – взгляд рыбака или моряка, который не надеется ни на что большее, чем вытянуть полную сеть и вернуться в порт ровно с тем уловом, который даст возможность прожить следующий день. Пилото был не из тех, кто строит себе иллюзии. И слово «изумруды» было для него чем-то столь же невещественным и неконкретным, как та точка, откуда над морем поднимается радуга.

Вязаную шапочку Танжер сняла уже довольно давно и теперь небрежно опиралась на руку Коя.

– Пока мы не найдем корпус бригантины и по чертежам не определим, где что находилось, ни в чем нельзя быть уверенными… Главное, чтобы можно было добраться до кормы. Там находилась каюта капитана и шкатулка с изумрудами.

Она вела себя совсем не так, как на берегу. Более естественно, без вызова. Кой чувствовал ее легкую ладонь на своем плече, близость ее тела. От нее пахло морем, солнцем, которое медленно поднималось над горизонтом. «Сейчас я тебе нужен, – подумал он. – Сейчас я тебе нужен больше, чем прежде, и это очень заметно».

– Возможно, они выбросили изумруды в море, – сказал он.

Она покачала головой; зашевелилась и тень, падавшая на карту 463А. Танжер немного помолчала и подтвердила, что это возможно. Но во всяком случае, у них имеется точное описание шкатулки: она была сделана из дерева, с железными и бронзовыми деталями, двадцати дюймов в длину. Железо плохо сохраняется в воде, и оно, вероятно, превратилось в неузнаваемую черную массу, бронза держится лучше, но от древесины, конечно, не осталось и следа, а изумруды срослись в единое целое. Все это должно теперь выглядеть как темный камень с красноватым оттенком и зелеными прожилками бронзы. Им придется искать его среди останков затонувшего корабля, и задача это непростая.

Ясно, что непростая. Кою она представлялась сверхсложной. «Искать иголку в стоге сена», как сказал между приступами смеха и сигаретами Лусио Гамбоа. А если остов бригантины занесло, то ил и песок придется оттягивать специальными рукавами. Оч-чень весело.

– Но как бы то ни было, – подытожила Танжер, – сначала надо найти его.

– А как у нас тут насчет гидролокатора? – спросил Кой.

Пилото довязал двойной гачный узел.

– С этим все в порядке, – ответил он. – Сегодня в Картахене нам его установят, а еще репитер гирокомпаса для каюты. – Он посмотрел на Танжер исподлобья и с некоторым подозрением. – Но надо будет все это оплатить.

– Разумеется, – откликнулась она.

– Лучший рыбопромысловый локатор, «Патфайндер оптик» три креста, как ты меня и просил… – Пилото повернулся к Кою. – Чтобы закрепить преобразователь на транце, много труда не потребуется.

Танжер вопросительно смотрела на них. Кой объяснил, что с этим гидролокатором у них будет девяностоградусный обзор под килем. Вообще, он используется для обнаружения рыбных косяков, но, помимо этого, дает ясное представление о характере дна. Для них же особенно важно, что благодаря цветному дисплею на «Патфайндере» можно определять плотность донных отложений, их структуру и обнаруживать любое «отклонение от нормы». Он видит любой камень, любой находящийся на дне предмет и отражает даже разницу температур различных слоев. Если из песка, к примеру, выступают части затонувшего орудия, чугунные бронзовые детали, то локатор их пометит на экране более темным цветом. Конечно, это рыбопромысловый гидролокатор, он не столь точен, как те приборы, которыми наверняка пользуется Нино Палермо, но при глубине менее пятидесяти метров и на него можно положиться. Они будут тщательно прочесывать район, где предположительно затонула «Деи Глория», и помечать координаты любого предмета, который привлечет их внимание; таким образом у них получится карта морского дна с отметками мест, где, возможно, находятся останки корабля. Потом они приступят ко второй фазе: каждую заинтересовавшую их точку обследуют с помощью акваплана – плавучего мостика, который удерживает водолаза над местом поиска.

– Странно все это, – сказал Пилото.

Он снял подвешенный к нактоузу мех с вином, закинул голову и отпил несколько глотков, глядя в небо. Кой понимал, что хотел сказать Пилото. Если бы корабль находился на такой небольшой глубине, рыбаки уже много раз задели бы его сетями. И об этом стало бы известно. А в таком случае кто-нибудь уж полюбопытствовал бы, спустился бы на дно. Да ни один любитель подводного плавания не упустит такой возможности.

– Вот именно. Я тоже не пойму, почему никогда не слышал от рыбаков никаких разговоров про затонувшее в этих местах судно. Они здесь знают дно морское лучше, чем собственный дом.

Танжер показала им на карту, где повсюду, рядом со значениями глубин, были рассыпаны мелкие буковки: «П», «И», «С».