Карта призраков. Как самая страшная эпидемия холеры в викторианском Лондоне изменила науку, города и современный мир

Некоторые угрозы, впрочем, нельзя просто терпеть. Одна из самых страшных опасностей, грозящих городу XXI века, порождена временами холодной войны: ядерное оружие. Апокалиптические сценарии достаточно хорошо нам знакомы: если сбросить туда, где когда-то стояла колонка на Брод-стрит, мегатонную водородную бомбу – она, конечно, будет слишком большой, чтобы поместиться в «ядерный чемоданчик», но намного меньше современных 25-мегатонных боеголовок, – взрыв испепелит всю территорию от западного края Гайд-парка до моста Ватерлоо. Если это произойдет в рабочий день, то катастрофа полностью уничтожит британское правительство – и от парламента, и от дома 10 по Даунинг-стрит (резиденции премьер-министра) останется лишь радиоактивная пыль. Большинство достопримечательностей Лондона – Букингемский дворец, Биг-Бен, Вестминстерское аббатство – просто перестанут существовать. В следующей зоне, простирающейся до Челси и Кенсингтона и восточного края старого Сити, погибнет 98 процентов всего живого. Продвинемся еще на несколько миль дальше – на север к Кэмдену, на запад к Ноттинг-Хиллу или на восток к Ист-Энду, – и там погибнет половина населения, а большинство зданий будет повреждено до неузнаваемости. Все, кто увидят взрыв своими глазами, ослепнут на всю жизнь; большинство выживших будут страдать от ужасной лучевой болезни, из-за которой позавидуют мертвым. Отойдем еще дальше от эпицентра, и даже там из-за радиоактивных осадков будут наблюдаться повышенная заболеваемость раком и генетические дефекты.

А дальше начнется сопутствующий ущерб. Все правительство целиком придется заменить; урон, нанесенный финансовым центрам города, будет катастрофическим для всей мировой экономики. Само место взрыва на много десятилетий станет непригодным для жизни. Каждый житель большого города – Нью-Йорка или Парижа, Москвы, Токио или Гонконга – ощутит, что его среда обитания преобразилась; преобладающей мыслью будет не «нас много, и мы в безопасности», а страх перед массовым терроризмом. Крупнейшие города мира превратятся в гигантские мишени: миллионы потенциальных жертв, удобно сгруппированные в легко разрушаемых высотных зданиях. Одна подобная атака, возможно, не остановит миграцию людей в города – в конце концов, бомбардировки Хиросимы и Нагасаки не помешали Токио стать крупнейшим городом мира. Но вот несколько таких взрывов, вполне возможно, могут качнуть весы в другую сторону. Превратите городские центры в реальные цели для ядерного оружия, и начнется «ядерная зима» совсем другого толка: массовое бегство из городов, подобного которому не бывало за всю историю.

Иными словами, это очень плохая новость. И эта плохая новость, скорее всего, явится в роли актера третьего плана на мировой исторической сцене: кто-нибудь приедет на заминированном джипе в Сохо и активирует детонатор. В мире есть около 20 000 ядерных боеголовок, способных нанести такой ущерб. Точнее, 20 000 известных нам боеголовок. На планете, где живет более 6 миллиардов человек, наверняка есть тысячи и тысячи потерянных душ, с радостью готовых взорвать ядерное оружие в густонаселенном городе. Сколько времени нам ждать, прежде чем эти два множества пересекутся?

Водителя заминированной машины не будет сдерживать логика ядерной разрядки между великими державами. Взаимное гарантированное уничтожение его тоже не пугает. Собственно, оно даже будет казаться ему неплохим вариантом. Теория игр всегда испытывала затруднения, когда ей приходилось иметь дело с игроками, не руководствующимися в своих действиях рациональным эгоизмом, и теория ядерного сдерживания здесь не исключение. А когда бомба взорвется, второй линии обороны уже не будет – нет ни вакцин, ни карантинов, которые могли бы предотвратить самый худший сценарий. Кто-то, конечно, будет все равно рисовать карты, но это будут карты разрушений, радиоактивных осадков и массовых захоронений. Они не помогут нам понять угрозу так же, как карта Сноу помогла понять механизм действия холеры. Они всего лишь расскажут нам о масштабах трагедии.

Жизнь в мегаполисе меняет человека не только внешне, но и внутренне: люди становятся менее эмоциональны и чувствительны – эта система психологической защиты возникает, чтобы выжить в среде, где часто случаются несчастные случаи, пожары и аварии.