Карта силы

– Какая другая?! – обалдел я на такой расклад. – Ничего не понимаю… Ты о ком? Другой у меня нет!

Виталька на ходу пинал сосновую шишку, упрямо ожидая более весомых уверений.

– Убеждать не буду! Ты не по фактам придумал себе что-то! – сказал я и пнул его шишку далеко вперёд.

– Придумал, да? Не по фактам? – не выдержал Виталька, глаза его стали ещё уже и светились обидой. – А как же укус? Я же видел, с какой страстью она вцепилась зубами в твоё плечо!

– Страстью?! – возмутился я. – Со злостью! Её глаза метали молнии! В другой раз попробуй сам забить гол в её ворота, глядишь, и удостоишься такой же награды!

Последнюю фразу я произнёс совершенно с иронией, но Виталька вдруг воодушевился.

– Слушай, не плохой план! Стоит попробовать. Сегодня. Поможешь?

– Чем? Сказать ей "фас"? – усмехнулся я.

Мимо прошла Анфиса и, не оглядываясь, положила руку себе на голову.

– Ладно, помогу! – заторопился я. – Подгоню тебе голевой пас. Только не понимаю, зачем тебе это нужно? Чтобы что? Узнать, что ты ей нравишься? Всё и так ясно!

– Ясно? – с сомнением посмотрел на меня Виталька.

Я усмехнулся.

– Пора бы тебе изучать женскую психологию! Если девчонка рьяно берётся за твоё воспитание – значит, она к тебе неравнодушна! – и, понизив голос, добавил: – А Маринка весь поход только этим и занимается. Так что, делай выводы!

Анфиса шла медленно – я быстро нагнал её.

– Ну что, отстанем от всех? – присел я на колено, как бы завязывая развязавшийся шнурок.

– Да ладно тебе! Сейчас до нас никому нет дела! До сих пор в ушах звенит!

Мы неспешно пошли рядом.

– Звенит! Зато всё – карта силы бита! – в состоянии послегрозовой эйфории воскликнул я. – Можно её перевернуть и больше не бояться! Испытание пройдено! Пострадавших нет!

– Вообще-то, есть ещё одни сутки, – с сомнением пожала плечами Анфиса. – Мне кажется, испытание грозой мало похоже на "погладить льва". Да, девчонки орали, как резаные, и тряслись от страха! Но это больше похоже на "отделались лёгким испугом". А ещё, помнишь? Бабочка огнёвка, станция Огневое, цветы огоньки?

– Так они отцвели уже.

– Это неважно. Понимаешь, в цепочке событий слово "огонь" повторено три раза. Таких совпадений случайно не бывает! – отрицательно покачала головой Анфиса.

Мы уже шли по тропинке, ведущей к лагерю, и до палаток было рукой подать, когда за деревьями вдруг раздалось отчаянное собачье тявканье и взволнованный крик Лёньки:

– Ребята, наша поляна горит!

– Ну, вот тебе и лев, только огненный! – уже на бегу прокричала Анфиса.

– Ничего, погладим! – не сомневаясь, ответил я.

Стремительно бегущей толпой мы вылетели на поляну, с разбегу едва не заступив за линию огня.

Пламя было не выше колена, но уже успело подмять под себя небольшой участок сухой травы неподалеку от старого дуба.

– Вот куда эта молния жахнула! – азартно прокричал Лёнька. – А кто-то предлагал в палатке отсидеться! Да?

Лариса Леонардовна горячо пожала физруку руку.

– Ну, Роман Русланович, теперь вы у нас непререкаемый авторитет! Всё-то вы знаете, всё предвидите! С вами можно смело хоть куда идти!

– Вот только не знаю, что нам теперь с этим делать?

Роман Русланович побежал по кромке огня, оценивая масштаб бедствия. И вдруг замахал нам рукой.

– Сюда идите! Хотите посмотреть место входа молнии в землю?

Кто бы отказался! Вот так жизнь проживёшь, а ничего подобного не увидишь.

Мы подошли и увидели странную картину: толстого огненного паука. В центре паука была дыра, с выброшенной наружу почерневшей землёй, а от пробоины в разные стороны расходились многочисленные зигзаги лап, которые тоже горели. Пара лап тянулась в сторону дуба.

– Толком и не разгорелось ещё, – пояснил ситуацию физрук. – Эх, леснику бы сообщить. Но пока до него добежишь… Да и не знаем мы, куда бежать. Не спросили, где его избушка.

Роман Русланович, глядя на языки пламени, задумчиво тёр ладонью шею, видимо, принимая трудное решение.

– По инструкции, как руководитель детской группы, я должен немедленно свернуть лагерь и увести вас в другое место, чтобы не подвергать опасности. Потом сообщить об очаге возгорания леснику. Так по инструкции.

– А по совести? – упёрся в физрука взглядом Денис. – Что же, мы вот так всё бросим и уйдём? У меня дед – отставной военный. Как я ему в глаза посмотрю? Скажет, хорош внук – сбежал с поля боя.

Девчонки взглянули на ситуацию с другой стороны.

– Уйдём – потом же нас ещё и обвинят!

– Скажут, что поляна от нашего костра загорелась.

– Ребята, а помните, весной в школу пожарные приходили, просили нас сухую траву не жечь? – подсказал Никита. – Предупреждали, что низкие пожары только кажутся безобидными, а на самом деле опасны, потому что быстро распространяются.

Услышав это, Илария не на шутку заволновалась.

– Быстро распространяются?! А как же старый дуб?

Мы посмотрели на учителя. Почему он не ведёт нас за собой?

Но Роман Русланович всё ещё принимал решение, взвешивая все «за» и «против». Мы понимали, конечно, что характер спасателя звал его в зону огня, но инструкция, ответственность за нас и подпись в документе держали мёртвой хваткой.

– Лариса Леонардовна, вы второй руководитель похода, что скажете?