Карта убийцы

Блю снова позвала его, теперь уже громче, но надолго сил у нее не хватило. Легкие у нее горели огнем, голова раскалывалась. Сколько кислорода еще осталось? Сколько еще у нее времени?

Тишина вернулась.

Где Милтон? Где Сабина?

Блю закричала, окликая Милтона по имени, призывая на помощь, сознавая, что она расходует драгоценный кислород. Ее крик наполнился безотчетным ужасом. Она заколотила кулаками по крышке чемодана. Ударила согнутыми коленями по днищу. Она заперта на чердаке затопленного дома. Милтон хоть знает, где она находится? Насколько громкий шум ей необходимо произвести, чтобы ее услышали? Блю втянула в себя воздух и закашляла, наглотавшись пыли; она судорожно кашляла, стараясь снова закричать.

– Блю!

– Сюда, я здесь, сюда!

Блю стала ворочаться и извиваться, сотрясая чемодан. Она услышала, как Милтон приближается, почувствовала, как прогибаются половицы под его шаркающими шагами. А затем похожий на комариный писк звук расстегиваемой молнии, и ей в лицо ударил затхлый воздух чердака. Блю испугалась, что ей станет от него плохо, что она расплачется – настолько она оказалась переполнена его вкусом, запахом пыли, сырости и реки.

Запястья ее были туго стянуты скотчем, намотанным в несколько слоев, и Милтон не смог разорвать его своими пораженными артритом руками. Он обвел взглядом чердак, ища какой-нибудь инструмент, увидел картину, закрытую запыленным чехлом, и разбил стекло.

В ответ прозвучал другой звук – тяжелый удар, низкий стон, донесшийся из-за дальней стены чердака, оттуда, где находились комнаты гостей.

– Что это было? – шепотом спросила Блю. Окон на чердаке не было, но с лестницы проникал серый свет, и она предположила, что близок рассвет.

– Джошуа, – сказал Милтон. Взяв осколок стекла, он перепилил скотч, разрывая его. – Пошли!

Старик помог Блю подняться на ноги, поддерживая ее плечом до тех пор, пока она не смогла стоять самостоятельно. Он показался ей худым, тощим.

– Быстрее! – сказал Милтон, и Блю последовала за ним.

Лестница привела в затопленный коридор рядом со спальней супругов Парк. Милтон остановился, держась за перила. За открытой дверью была видна заставленная комната, украшенная фотографиями четы Парк и одной-единственной фотографией Джессики Пайк в рамке. На коленях у девочки лежал плюшевый медвежонок, которого, как было известно Блю, похоронили вместе с ней. Схватив фотографию, Блю вытащила ее из рамки и протянула Милтону.

– Уберите в свою фуражку, – сказала она.

Старик взял фотографию дрожащей рукой; какое-то мгновение он не мог вымолвить ни слова.

– Ей перекрасили волосы, – наконец произнес Милтон, и Блю захотелось сказать, что супруги Парк сделали с девочкой нечто более страшное, но она удержалась. – Лучше возьмите ее вы, – сказал старик. – Берегите ее!

В гостиной царил полный разгром: опрокинутый столик лежал в воде, фотографии были рассыпаны по каминной полке, одна клетчатая занавеска валялась, сорванная с карниза. В окно проникал свет, бледно-голубой, чарующий, и Блю подумала, а может быть, это уже потусторонний мир, она по-прежнему заперта в чемодане, задохнулась, умерла.

– Я искал тебя повсюду, – сказал Милтон.

– Как Сабина?

– Очнулась.

Гостиная привела на кухню. Дверь в кладовку, напившись разлившейся воды, криво висела на одной петле. Стул, на котором сидела связанная Блю, оставался единственным, стоящим прямо и несломанным, ремень был перекинут через спинку. На столе стояла перевернутая воронка, и Блю подумала: «На самом деле меня здесь нет, ну как я могу быть здесь, как такое могло произойти со мной?»

– Что случилось? – спросила Блю. – Снотворное по-прежнему растягивало ее слова, ее движения оставались медлительными, рассудок работал неспешно, и разве ей не дали те же самые препараты, что и Сабине? – Как вы…

– Молли наверху, заперта в комнате Сабины, – сказал Милтон, – а Джошуа…

У них над головой раздался громкий глухой стук. Затем еще один, и еще.

Милтон попытался вывести Блю из кухни, но та по-прежнему была еще очень слаба, а у него не было сил. Они кое-как побрели вдвоем по погруженному в темноту коридору. Ледяная вода доходила до щиколоток. Наверху снова раздался глухой удар – звук, который производит плечо, ударяясь в деревянную дверь.

– Сабина заперла его в туалете, – сказал Милтон. – Она его хорошенько оглушила, однако он пришел в себя гораздо быстрее, чем я предполагал. Идем! – Милтон как мог снова постарался помочь Блю, провести ее по коридору в зал, однако он сам нуждался в помощи. Диван потемнел еще больше, пропитавшись водой. Рядом плавал элемент пазла, желтая примула. Блю чувствовала, что силы покидают ее.