Карта убийцы

Это ее собственная мысль или чья-то чужая?

В пробивающихся сквозь кроны деревьев пятнах света отчаянное желание покинуть «Болото надежды» завяло. В своей жизни Блю бывала в лесу всего дважды. Она привыкла ходить по мощеным улицам, а не по лесным тропам.

Одна в глуши, бредет по затопленной земле к дому незнакомых людей, прочь от места, которое, как ей кажется, наполнено призраками. Что с ней стряслось?

Телефон зажужжал очередным текстовым сообщением.

ПОЖАЛУЙСТА, ВЕРНИТЕСЬ! ПОЖАЛУЙСТА!

Всю свою жизнь Блю старалась вести себя хорошо, выслушивала всех тех, кто в этом нуждался, даже если их откровения приводили ее в ужас. Каждое прикосновение – громовой раскат сомнений в себе, неуверенности, гордости, восхищения, любви, разочарования, жажды мщения, страха, тревоги, веселья, пренебрежения, горя, стремления, надежды… Блю не встречала ни одного человека, похожего на себя, даже когда еще вращалась в тех кругах. Если к ней прикоснется кто-нибудь подобный, что они почувствуют?

Бриджет всегда любила деревья. Она никогда не водила свою дочь в лес.

Блю преодолела больше мили. Вдали от других людей она должна была чувствовать себя свободной. Однако чувствовала себя загнанной в ловушку.

Вот она доберется до другого дома, полного незнакомых людей, и что дальше? Они окажут ей помощь? Помогут вернуться в свой пустой дом?

Ее влекло вперед холодное притяжение судьбы.

По кронам деревьев прокатился порыв ветра, отправляя вниз ливень мокрых веток и сорвавшихся капель воды. Экран сотового телефона погас.

Блю оживила телефон, ожидая, когда снова загрузится карта.

Неизвестная дорога.

Неизвестная цель пути.

Блю потрясла телефон, перезагрузила его, подняла его высоко над головой и опустила к коленям. Она уже давно покинула зону действия маршрутизатора. Ей казалось, она скачала карту перед тем, как покинуть дом, но ошиблась. А теперь сигнала, чтобы загрузить мобильные данные, больше не было.

Блю убрала телефон в карман. Закрыв глаза, постаралась мысленно представить карту и красную пунктирную линию, ведущую через лес. Ей нужно повернуть налево и идти по тропинке, ведущей к мосту.

Или направо?

И как ей понять, что она вообще идет по тропинке?

Почва под ногами будет другой, более плотной. Будут указатели. Будет хоть что-нибудь.

Открыв глаза, Блю сделала шаг вперед. Ее голень пустила по поверхности воды волну.

Светлые волосы мелькнули и скрылись за деревом.

Подошва кроссовка, ярко-красного на фоне серебристой коры березы.

Нет. Этого не может быть. Что ей делать?

Если она повернет в сторону, то потеряет ориентацию. Ей нужно двигаться вперед.

Как здесь могло оказаться это существо? Призрак жертвы держится рядом со своим убийцей. Ребенок появлялся только рядом с супругами Парк, Милтоном и Сабиной.

И рядом с Блю.

Но она никого не убивала.

Блю по-прежнему видела сухой красный кроссовок. Видела волосы девочки, не растрепанные ветром.

Блю вытерла щеку. Ей было необходимо двигаться; мутная вода засасывала сапоги, угрожала потерей равновесия; однако она не могла сделать ни шага.

«Она ненастоящая.

Но что если она настоящая?»

Существо высунулось из-за дерева. Это оказалась девочка с акварельного рисунка, девочка с фотографии миссис Парк. Полумрак добавил багровые синяки ей под глаза. Губы представляли собой бесцветные полоски на бесцветной коже, тощая шейка, казалось, готова была вот-вот сломаться.

Эта шея была сломана?

– Что ты здесь делаешь? – спросила вслух Блю.

«Они идут за тобой».

– Кто идет за мной? – Блю подумала про Сабину в окне кухни. Подумала про ее имя, мелькнувшее в сотовом телефоне.

«Мне нужно, чтобы ты мне помогла».

– Кто идет?

«Мне нужно, чтобы ты отвела меня к нему. Он беспокоится».

– Ради всего святого, кто… – Блю осеклась, изучая стоящее перед ней существо. Это был не мертвый старик. Не избитая женщина в чулках в крупную сетку и одном белом сапоге на каблуке-шпильке. Не подонок с прогнившей насквозь душой, жаждущий мщения. Это была просто маленькая девочка.

Блю не умела общаться с детьми, но она попробовала.

– Кто будет беспокоиться?

«Мой брат».

– Мистер Парк? Джошуа Парк твой брат?

Девочка покачала головой.

«Ты должна отвести меня к моему брату».

Это не укладывалось во все то, что было известно Блю.

– Ты Элеонора? – спросила она.

Снова покачав головой, девочка пнула ствол березы мыском кроссовка; это движение не произвело никакого звука, не оставило никакого следа, не вызвало волнения на воде.

– Как тебя зовут?

Строгие складки у девочки на лице разгладились. Она стала похожа на того, кем была: ребенка, который заблудился в лесу и просит, чтобы его отвели домой.

«Джессика Пайк».

Мужчина называл себя Милтоном, однако он был не Милтон. Внешне казалось, что он слишком слабый, чтобы убить человека, однако у Блю заболела рука, когда он ее схватил. У него в глазах затаился страх. Он солгал насчет того, как его зовут на самом деле. Кто знает, когда умерла эта девочка – год назад, двадцать лет назад, тридцать лет назад, или тогда, когда Милтон был еще совсем молодым?