Картина

Гость. Кровь уже течет. Я начинаю рисовать. Первыми штрихами, пока рука моя тверда, я сбрасываю деревья, облака, траву. Природу надо писать четко, она самое определенное в жизни, она всегда есть. Унесет ли птица ребенка, убьет ли отец птицу, -- деревья, небо, трава останутся. Затем я принимаюсь за отца. Он застыл, колоссальное напряжение, ему нельзя промахнуться, от него все зависит в этой картине. Его тоже надо хорошо выписать. Потом птицу. Летящий комок перьев и мускулов. А когда рука моя начнет слабеть и в голову просочится сладкий туман, я напишу мать. Она я должна быть дрожащей. Вот я уже падаю, падаю, но перед тем, как упасть, последние. капли своей крови я употреблю на малыша. На холсте он будет выглядеть слабым розовым пятном. Вы его не отличите от травы. И так тоже должно быть. Он еще почти ничто, в любой момент готов превратиться совсем в ничто. Он -- это я...

Произнося свой монолог. Гость так входит в роль, так натурально изображает угасание жизни., что Хозяин смотрит на эту сцену словно загипнотизированный.

Последние слова Гостя как бы с трудом прорываются сквозь предсмертные хрипы. Наконец, сотрясаемый конвульсиями, он падает в кресло и затихает.

Хозяин выходит из транса, бросается к Гостю, трясет его за плечо.

Гость (внезапно вскакивая). Ап! Ну так нужны мне ваши краски?!

Хозяин. Фу, черт! Напугал... Ну-ка руку покажи. (Рассматривает руку Гостя и не находит на ней никаких следов.) Симулянт!

Гость. Вы же говорили -- спекулянт.

Хозяин. Не путай меня! И то и другое!

Гость. Но убедил я вас, что могу создать картину без красок?

Хозяин. Иди ты к черту! Не нужны мне ни твои краски,, ни твоя картина!

Гость. Вы мне, кстати, тоже не нужны.

Хозяин. А зачем в гостиницу приперся?

Гость. Тут иногда и порядочные люди останавливаются. Номер не люкс, но все-таки... В сезон могут иностранца поселить. Да-да, не смейтесь! Если разобраться, то вы здесь у нас человек случайный. Радуйтесь, что пожили в 343-м. Завтра приедет какой-нибудь нигериец, и вас, как миленького, выселят или в лучшем случае переведут в шестиместный номер. Вы еще вспомните о 343-м, о моей картине -- там, в шестиместном, вместо нее вам придется любоваться клопами на стене.

Хозяин (взрывается). Ах, нигериец! Его, значит, сюда, а меня, значит, в шестиместный!

Гость (заносчиво), Вам здесь не место!

Хозяин. Он, значит, картинками любоваться, а я, значит, клопов давите?

Гость. Никто не виноват, что вам любоваться не дано.

Хозяин. А ему дано? Ах, ты, ах ты!... Пусть он тоже на клопов полюбуется! Сейчас, сейчас... мы ему русский сувенир устроим.

С этими словами Хозяин выхватывает из кармана авторучку, подходит к картине и что-то чиркает на ней.

Вот! Теперь у нигерийца тоже клоп есть. Равенство! У него даже больше настоящего. Клоп величиной с фамилию "Алопатьев"! Вот - можешь поглядеть всю.. закрывает. А-ха-ха-ха-ха!..

Гость (подходит к картине). Ну что ж, вы помогли мне. Вы превратили мою скромную

картину в анекдот. Анекдот приносит славу. Теперь я могу быть спокоен. Спасибо.

Хозяин. Спасибо?! Да как ты смеешь мне говорить спасибо? Хам! Тогда я добавлю! (Брызгает чернилами из ручки на картину.) Вот теперь настоящее спасибо! Теперь анекдот -- животики надорвешь!

Гость (внимательно разглядывая расположение капель на полотне). Блестяще! Ве-ли-ко-леп-но! И как вам с одного раза удалось расположить пятна на полотне таким гармоническим образом.

Хозяин. Что?!

Гость. У вас определенные способности к ташизму.

Хозяин. Ах, ты вот как заговорил! Сволочь! Гад! Фашистом меня обзывать! Ну, за такое... Я тебя... Негодяй! С ним, как с человеком, а он -- фашист! Сам ты фашист! Понял?! Сволочь!!

В порыве бешенства Хозяин срывает со стены, картину и бьет ею Гостя по голове. Картина прорывается. Голова художника смешно торчит из рамы.

Гость. Вот я и шедевр.

Хозяин (несколько растерявшись). Непрочная вещь... хотел только по голове тебя ударить, а она порвалась...

Гост ь. Оказывается вы и поп-артом владеете, коллега.

Хозяин. А ну, вылезай оттуда! (Пытается стащить порванную картину с головы Гостя.)

Гость (упираясь). Не надо... Зачем? Мне так хорошо.

Хозяин. Ты мне сам нарочно башку свою подставил! Башка у тебя чересчур твердая. Это ты, ты картину прорвал! Ты!

Гость. О, если бы я сам смог это сделать! Я бы не приходил к вам сегодня.

Хозяин (не переставая бороться с Гостем). Ага!.. Сознался... Специально пришел... Имуществу вред нанести...

Наконец мощным движением Хозяин срывает раму с головы Гостя. При этом в клочья рвутся остатки холста.

Гость (облегченно). Ну вот, теперь конец. Все.

Хозяин. Ничего не все. (Вешает раму с клочьями холста на гвоздь.) Так ведь висело?

Гость (торжествующе). Нет! Не так! Теперь ее не повесить. Все. Конец.

Хозяин. Ничего не конец. (Тщетно пытается соединить остатки холста.) О, черт! Не соединяется... Еще платить за порчу придется.

Гость (гордо). Я сам заплачу вам!

Хозяин. Зачем мне? Ты им заплати -- и дело с концом. Повеселились...

Гость. Нет. Если кто и достоин вознаграждения, то это вы.

Хозяин. За что?

Гость. За мою свободу. Вы спасли меня.

Хозяин. Перестань издеваться, гад!