Картина маслом

— Относительно граждан наших стран, которые оказались в числе заложников. Вот списки.

Положили на стол папочки, в которых скрепленные листы с фамилиями и именами. Большие списки. Длинные. И самих папочек немало, потому что туристов из разных стран приезжает в Санкт-Петербург много. Лучше бы они дома сидели. Или Лувр посетили. А они в Эрмитаж…

— Тут есть довольно известные персоны. Они выделены.

Да, верно, какие-то имена отчеркнуты фломастером.

— Что вы предлагаете?

— Обратить на них особое внимание.

— Вы считаете, что в первую очередь надо вытаскивать их? Насколько я помню, по европейской традиции первыми спасают женщин и детей вне зависимости от национальной принадлежности.

— Да, конечно. Никто не предлагает… Но родственники этих людей готовы выделить средства. Они хотят выкупить своих близких. Они считают, что террористы потребуют выкуп, и готовы вложить свои капиталы…

Ну, пока еще никто ничего не затребовал. Хотя, наверное, затребуют. Тут они правы.

— Кроме того, мы просим рассмотреть возможность участия в операции по освобождению заложников спецслужбы наших государств. Их опыт и умение могут пригодиться при проведении переговоров и силовой операции. Нашим спецподразделениям будет проще работать с гражданами своих стран, на их родном языке. Кроме того это успокоит население…

А вот это хренушки! Не будем мы на свою территорию допускать чужие спецслужбы даже по такому поводу. Зачем лишние глаза и уши? Это еще неизвестно, кого они будут спасать и что делать. Их только запусти…

— Спасибо. Мы примем к сведению ваше предложение и рассмотрим вопрос участия ваших спецподразделений в планируемой операции. Я думаю, мы придем к взаимоприемлемому решению…

До свидания…

Вот оно как всё обернулось. Нехорошо обернулось. Не тем местом! И очень не вовремя. Кто же это подложил такую свинью? И кто проморгал? Надо будет разобраться и сделать самые серьезные оргвыводы. Но это потом. Сейчас надо обойтись без жертв, особенно лиц, отмеченных в списках. Если они погибнут, в мире такой гвалт начнется!.. Их же не один-два человека, даже не два десятка. Сколько их? Пожалуй, больше трех сотен! Быстро сориентировались, подсчитали. А наши всё еще списки составляют. Всё еще кого-то найти не могут, названивают по телефонам… А эти уже бумажки скрепили и в папочки сложили… Торопыги… Теперь это дело никак не замять. Дело уже не внутреннее, а международное. Только на своих можно было бы не оглядываться. А на этих придется.

И еще картины. А это уже вообще ни в какие ворота…

— Вам телеграмма из ЮНЕСКО.

— Что им надо?

— Они выражают свою озабоченность по поводу сохранения коллекции картин кисти известных художников… Опасаются, что силовые методы могу привести к утрате многих выдающихся полотен…

Ну да, кто про что… Картины, точно, прибавили головной боли.

— Кто еще?

— Коллективное послание известных деятелей культуры… Художников, писателей, режиссеров, актеров…

И подписи… Мама дорогая, тут же пол-Голливуда… Отметились, напомнили о себе…

— Эти что хотят?

— Избежать гибели мировых шедевров. Считают необходимым вступить в диалог с террористами и предлагают свои услуги в ведении переговоров…

А прихлопнуть террористов они не предлагают? У них же там много разных «крепких орешков». Им это дело — плевое! Это было бы лучше, чем призывать…

— Всё?

— Нет. Есть еще множество телеграмм от музеев, картинных галерей всего мира, известных политиков, людей искусства и простых граждан…

— Выражают озабоченность?

— Да, выражают… Призывают не прибегать к необдуманным действиям, которые могут привести к гибели заложников и утрате шедевров мировой культуры.

Понятно. Все в одну дуду. Такая сенсация! Ну, «простые граждане» — ладно, на них можно внимания не обращать. Но на мировой бомонд придется. Они могут такой шум поднять! Так ославить! К ним прислушиваются, потому что их все знают. И наши «деятели» не упустят возможности напомнить о себе — заявлять начнут, стращать, подписывать. Захотят в один ряд с мировыми звездами встать, чтобы в тени их славы погреться. Все ополчатся. Заложников еще могут простить — у самих рыльце в пушку. Но не простят утрату шедевров, которые столетиями собирались, еще царями… Они революции и войны пережили…

Патовая ситуация! Куда ни дёрнись — рискуешь нарваться и прослыть бескультурным дикарем… Медведем в шапке-ушанке, с балалайкой в лапах.

Не хотелось бы…

Надо предупредить силовиков, чтобы не дергались до принятия решения… Давят все со всех сторон! И главное, террористы молчат. Уже могли бы сделать какое-нибудь заявление.

Референт ждет…

Этому всё до лампочки и по барабану! У него оклад и свободная от мыслей голова. Он только конспектирует и пишет. А «Первый» отписывается, отбрехивается и раскланивается. Что ему сказать? Что здесь вообще можно сказать?..

— Ответьте на все телеграммы, поблагодарите за проявленное неравнодушие и обеспокоенность, заверьте, что мы примем все возможные меры, чтобы избежать жертв и утрат… Короче, напишите хоть что-нибудь. И без казенщины, человеческим языком. Это люди культуры, они языка протоколов не понимают.