Читаем Картина Сархана (другая редакция) полностью

Они смеялись над какой-то глупостью. Несли бред и были счастливы, но Лиза чувствовала, что это конец. Что она сделала выбор и ей придется оставить все позади. В том числе и Саймона. В этот момент связь прервалась. Лиза удивленно посмотрела на телефон и поняла, в чем дело. Села батарейка. Какое-то время она смотрела на черный экран, в котором отражалось чье-то лицо. Она зачем-то пыталась зафиксировать его в памяти.

Лиза решила выпить кофе. Убрала телефон в сумочку и только в этот момент поняла, что она не дома. Неторопливо осмотрелась. Так, наверное, нужно пройти еще пару кварталов, и тогда уж она точно сможет сориентироваться. Она встала у светофора и принялась ждать. Как она тут оказалась? Наверное, опять замечталась во время прогулки и свернула не туда. Интересно, сколько времени? Мама опять будет ругаться.

Какой-то мужчина подошел к светофору и нажал на кнопку. Загорелся пешеходный. Лиза с интересом покосилась на оранжевый металлический прямоугольник с двумя кнопками, прикрепленный к столбу. На одной нарисован идущий человечек, а на другой — человечек в инвалидной коляске. Лиза перешла дорогу и вдруг поняла, кого ей напоминает изображение на второй кнопке. Это же Том! Да, она его никогда не видела, но, наверное, он так и выглядит в своей инвалидной коляске. Хороший человек этот Том. Не такой, как другие журналисты.

Она удивленно осмотрелась. Зачем она приперлась к Грамерси-парку? Ощущение было сродни тому, когда заходишь в комнату и не можешь вспомнить, что собирался делать. Правда, в данном случае осознаешь себя в нескольких километрах от дома. Лиза задумчиво посмотрела на вывеску ресторана. Она помнила, что однажды ужинала здесь с кем-то. Но вот с кем? Лиза пошла дальше по улице, пытаясь понять, что происходит. Ее взгляд уперся в очаровательную старинную деревянную вывеску.

Лиза едва не захлопала в ладоши от восторга. Вывеска одним своим видом доставляла почти физическое удовольствие. Лиза подошла к витрине и рассмотрела ее. Это оказалось просто большое окно, судя по отсутствию выставленных товаров.

За окном виднелись какие-то стеллажи со всякой всячиной. Лиза, открыв рот, смотрела на статуэтки, шкатулки, старинные лампы и прочие сокровища. Надо зайти! Мама, наверное, будет ругаться… Скажу, что на тренировке задержалась!

Взявшись за ручку, Лиза толкнула дверь. Звякнул колокольчик, что-то щелкнуло. Лиза оказалась в сумраке антикварного магазинчика. Напротив нее располагалась стойка, к которой привалился высокий мужчина: щетина, очаровательная улыбка, большое зеленое яблоко в правой руке. А за стойкой сидел другой мужчина, помоложе. С растрепанными волосами и внимательными усталыми глазами. Все трое смотрели друг на друга несколько секунд, потом Лиза неожиданно для самой себя спросила:

— Где я нахожусь?

Мужчина с щетиной засмеялся и посмотрел на своего товарища, вероятно желая разделить с ним веселье. Но тот холодно зыркнул в ответ, и хохотун заткнулся. Провел двумя пальцами по губам, как бы застегивая их на молнию, откусил огромный кусок яблока и, сочно чавкая, ушел куда-то за стеллажи. Взъерошенный посмотрел на Лизу. Ей показалось, что он ее знает.

— Это сильно зависит от того, куда вы направлялись, — глядя поверх ее головы, сказал мужчина.

Лиза моргнула удивленно, по достоинству оценив безумие фразы, а потом открыла рот от изумления. Все перевернулось с ног на голову. Весь мир. Да, он прав! Все зависит от того, куда она идет! Лиза выскочила за дверь, забыв попрощаться. Она быстро шагала по тротуару, уверенно огибая прохожих. Обошла слева неторопливого грузного мужчину, потом справа пожилую женщину. Лизе казалось, что она участвует в какой-то гонке. Это было приятное чувство.

Из-за поворота показалась шедшая под руку парочка. Мужчина что-то увлеченно рассказывал, жестикулируя одной рукой, а девушка звонко смеялась. Лиза на секунду встретилась с ней взглядом. Время как будто замедлилось. Она отчетливо видела каждую черту ее лица. Веснушки, непослушные светлые волосы, брекеты на мелких неровных зубах, тонкие, ярко накрашенные губы, нос с горбинкой. Красивые ямочки на щеках. Задорный, звонкий смех. А в глазах страх: «А если я ему не понравлюсь? Я слишком некрасивая для него. Почему он со мной на самом деле? Надо смеяться над его шутками».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза