Картина жизни моей

Мама протерла пол и продолжила мытье неприступной посуды. Сидя за ее спиной, не знал как начать. В данный момент я хотел услышать ее совет, что мне делать и как быть… И вот она уже сидела напротив меня в ожидании исповеди. Не придумав ничего лучше привел аналогию с тортиком, который кушать вредно, но очень хочется. Мама всегда говорила, что нужно стремиться к мечте несмотря ни на что, именно ее поддержка и советы помогли мне упиться успехами работы и полететь в столь желанный отпуск, о котором я уже не мог думать без доли отвращения. На сей раз совет был аналогичный. «Делай то, что считаешь нужным, кушай то, что хочешь» – сказала она с одной лишь поправкой – «нужно знать меру». Абстракция с тортиком была плохой идеей, ответ скорее удручил.

Лора вышла из душа переполненная удовольствием полного удовлетворения. Улыбка как следствие сияла, а меня уже начинала раздражать. Как она может быть столь спокойна, почему ведет себя так?

Вот мы поднимались к ее комнате, Лора шла следом, даже без оглядки с уверенностью скажу я вам – она улыбалась, иначе и быть не могло. Открыв дверь, указал на ее место жительства в ближайшее время, а мне хотелось быстро удалиться и направиться в душ, но путь назад был прегражден. Лора с легкостью пера и искусностью самурая прижалась ко мне, вцепившись в губы. Пришлось приложить немало сил, чтобы оттолкнуть ее, тогда я впервые заметил у нее эмоцию – удивления (А я ведь и по сей день не уверен, хотел я прервать поцелуй или нет). Шокированная Лора одним лишь взглядом спрашивала – Что происходит? Я же молча удалился! (благо, более пути никто не преграждал)

Страдание

О дорогой читатель, что ты думаешь о моей ненаглядной сестре, о ее поведении? Правильно ли она поступает? Быть может, у тебя уже есть ответ в отличие от меня. Тогда не знал, что думать и делать.

Потерянный, не без воспоминании о ее вчерашнем поступке мой расколотый разум пытался работать или делать вид, что работает. По крайней мере, сознание мое было забито одними лишь вопросами. Я думал о том, можем ли мы быть вместе, но как тогда быть, как жить? А если и не можем, тогда как жить в этом случае? Не знаю как Лора, но я точно не смогу после всего этого вести себя с ней естественно, даже если она будет делать вид, что все так, как и подобает. Признаюсь я вам, мои дорогие друзья, о сокрытом, том, что недоговаривал все это время. С самого первого момента, как Лора приехала, в моей голове была мысль о том, чтобы быть с ней, ни смотря ни на что, ибо я любил ее (По настоящему любил). И мечтал провести остаток жизни в ее компании, с ней и только с ней (Кажется, мы вновь вернулись к клишированным фразам?). Я пытался скрыть это от вас, но без сего секрета моя история не будет полной. Знаете, что я говорил себе, после мыслей о моей любви к ней – так нельзя, это плохо кончится – вернее, это говорил некий голос внутри меня. В этот самый момент я вспоминал слова за авторством одного баклажана – Реальность полна разочарований. Именно тогда полностью проникся его словами, прочувствовал на себе ту боль, что заложена во фразе той. Отлично от вчерашнего дня, сегодня я знал, что мне делать, твердо решил – поговорить с Лорой и прояснить всю ситуацию, что мы не можем быть вместе. Да, именно так я решил, мой дорогой читатель (Так и никак иначе… сказал я себе тогда). Как вы уже помните, на работе у меня сложились очень хорошие отношения с начальство, посему отпроситься и на сей раз не составило труда.

Погода прояснилась, как иронично, солнце тусклым светом пробивалось сквозь небесный туман, освещая мой путь домой. Легкий ветерок игрался с листвой, которая так и оставалась темноватой и сильно отличной от островных (Как много сравнений, не правда ли? Мои мысли были непонятными, прошлое и настоящее переплетались в нечто). Мокрая земля отражала ту небольшую часть небесной свечи и даже вдали виднелась радуга. Все сопутствовало хорошему окончанию моей истории.

Мама встретила меня у порога, собравшись вещицами, спешно удалилась в город, одарив прощальным взглядом и улыбкой, точно как у Лоры. И вот я дома, наедине с ней, той самой, которую я собираюсь вычеркнуть из жизни как объект запретной эйфории, полон решимости и уверенности окончить всю эту драму. Столь мучительные и тревожные мысли на время покинули меня, хотел бы я так сказать, за всей внешней уверенностью, нутро все так же разрывалось на столь мелкие кусочки с чувством, будто вот-вот растворюсь. Вопреки всему, я молча шел к своей роковой судьбе.