Картинки нижегородского быта XIX века

От бурлаков требовалась большая физическая сила. Они наваливались грудью на ременные петли лямок и тянули груженое судно вверх против течения. Шаг бурлаков был очень медленным: они ступали вперед только одной правой ногой и затем придвигали левую — шагать иначе не позволяла тяжесть лямки. Шли низко, наклонив голову, отчего кровь приливала к ней. Идти часто приходилось по воде. В этом случае бурлаки беспокоились об одном — как бы не подмочить табак, который висел у них на груди. И, когда вода становилась слишком глубокой, кричали: «Под табак!». Бурлацкое выражение «под табак!» для обозначения глубины водного потока укрепилось в речном обиходе на все последующие времена.

Старший бурлак в артели — водолив — был за хозяина и смотрел, чтобы не подмок товар. Заведывавший хозяйством назывался лоцманом, или «дядей». Самый сильный шел впереди, звали его «шишкой». Были в артели еще двое — так называемые «косные». Они шли сзади и «ссаривали» бечеву, т. е. освобождали ее, когда она запутывалась и задевала за что-нибудь. Пищу варил самый младший из бурлаков, обыкновенно мальчик 14–15 лет. Длина рабочего дня определялась хозяйским требованием «идти со всей поспешностью, не просыпая утренних и вечерних зорь», т. е. равнялась, примерно, 18 часам, с небольшими перерывами на обед. Путь до Рыбинска продолжался около 20 дней, после чего бурлаки спускались на легкой лодке обратно в Нижний и могли наняться вновь, — и так до четырех раз в навигацию. Бурлаки из крестьян-землепашцев обычно ограничивались двумя путинами, торопясь к Петрову дню (29 июня) — попасть к сенокосу и жатве. Материальная сторона «лямочной профессии» была, конечно, ужасной. Примерно одна треть бурлаков имела мизерный заработок, другая треть оставалась уже довольной тем, что прокормила себя во время навигации, а остальные после сплава возвращались домой в рубище, без денег, питаясь подаянием.

Товарооборот, производимый на Волге людской тягой, был крайне медленным. Рыба Каспийского моря прибывала из Астрахани в Нижний через 60–65 дней. Самаро-саратовский хлеб — через 40–45 дней. Камская соль — через месяц. Сроки водной доставки значительно превышали доставку тех же товаров зимним путем на санях. Стоимость провоза груза в обоих случаях была примерно равной, и предпочтение расшив гужевому пути было чисто условным, — для всего количества перевозимого Волгой груза невозможно было найти достаточно лошадей.

Вообще способам передвижения товаров на Волге уделялось тогда мало внимания. Но русская жизнь уже начинала рождать одиночек, усилиями которых делались шаги, а иногда и скачки в области технического прогресса. Одним из таких людей, глядевших в будущее, был замечательный нижегородец Иван Петрович Кулибин.

Гениальный самоучка-изобретатель родился в 1735 году в семье мелкого мучного торговца. Отец заставлял 8—9-летнего сына помогать ему за прилавком, а мальчик рвался к обычным в этом возрасте детским играм и забавам. Однажды он удивил сверстников необычайно искусно устроенной игрушечной водяной мельницей, действовавшей от родников Успенской горы (близ вершины которой располагался дом Кулибиных). Вертелось деревянное колесо, приводя в движение «настоящие» карликовые жернова. Проходивший мимо старик Кулибин, увидя сына не в лавке «у дела», пинком ноги разрушил «баловство» и за вихры потащил непутевого Ивана на «свое место». Однако мальчик следующей ночью восстановил сооружение и торжественно притащил отцу горсть смолотой из зерна муки. Отец перестал считать его ни к чему негодным мальчишкой и отдал в ученье дьячку приходской Успенской церкви.

У дьячка юный Кулибин скоро удивил соседей новым проявлением своей одаренности в «механическом рукомесле». Наискосок от дома Кулибиных через Успенский овраг помещалась историческая «Строгановская» церковь, построенная при Петре I, в первых годах XVIII века. Находившиеся вверху церковной колокольни сложные часы-куранты были сломаны и бездействовали уже около 20 лет: в Нижнем не смогли их починить. Каково же было изумление нижегородцев, когда однажды они услышали вновь громкий бой курантов, сопровождаемый музыкальным мотивом «Коль славен наш господь в Сионе». Знаменитые часы разобрал, починил, вновь собрал и пустил в ход двенадцатилетний мальчик Кулибин. Кроме славы, юный механик приобрел и доход от починки стенных и карманных часов, что окончательно примирило его с отцом. Спустя некоторое время, Кулибину удалось съездить в Москву и приобрести там инструменты для сложных механико-слесарных работ. С этого момента деятельность молодого механика-самоучки получила особенно благоприятные условия. Он не только искусно чинил старые поломанные часы и машины, но приступил к изобретению и сооружению новых, весьма сложных механизмов.