Картины эксгибициониста

Весело вернувшись в офис пару часов спустя, мы едва не сбили с ног секретаршу Вилли, бормотавшую что, «с неё хватит». Воняло животными фекалиями, сшибавшими прямо со входа. Это не был едкий запах домашнего животного — больше похоже на сладкие кольца дикого животного, загнанного в угол и борющегося до конца за свою жизнь.

Роджер выглядел счастливее, освободившись от всего, что съел за последние несколько дней. Подобно картине Маука Эшера[52], стол Вилли нарушал законы гравитации, стоя на трёх ногах. Четвертая находилась в пасти Роджера, мне показалось, что лучше не пытаться вытащить её.

— Боже! — воскликнул Вилли, рассматривая море разрушений, обычно остающееся после таких, как Led Zeppelin.

— Прости пожалуйста, — сказал я, пытаясь запихнуть Роджера в то, что осталось от коробки.

— Боже! — воскликнул Вилли снова, обнаружив перегрызенные телефонные провода. — Мне нужно хорошенько глотнуть.

— Мне не нальешь?

— Боже мой! По одной на посошок, мой мальчик?

Путешествие в Суссекс было осложнено тем, что Роджер норовил высунуть голову и посмотреть, где он находится. Я предпочел предоставить ему такую возможность, чем дать своей руке быть покусанной. Не каждый день увидишь волосатую рок–звезду в двухместной спортивной машине с лисой на пассажирском сиденье. Я первым срывался с места от светофоров, остальные водители просто не могли сдвинуться с места от удивления.

Наконец я добрался до дома и постарался устроить Роджера в амбаре. На утро амбар стал похож на офис Вилли, я начал сильно сомневаться в прирученности существа. Он все–таки убежал, укусив меня за палец и сломав ноготь.

Наверно, это к лучшему, но я беспокоился всякий раз, когда в лесу устраивали охоту на лис и надеялся, что Роджер даст прикурить охотникам.

Во время британского тура мы продолжали придерживаться «общего» правила. Бывали небольшие нарушения, но в целом никто не жаловался. Грег с Карлом обычно соревновались друг с другом, кто выкурит больший косяк, чем предавались плотским утехам. Даже в таких условиях, если выдавалась возможность, приятно провести время со страждущими фанатками.

После концерта в Глазго мы пригласили двух девушек в номер. Карл обкурился больше, чем обычно, и девушки вытащили косметички из сумочек и нанесли макияж, пока он летал по параллельным мирам. Они так хорошо постарались, что после бутылки красного вина Карл напомнил мне первую любовь. Утром, в жесточайшем похмелье и даже не глянув на себя в зеркало, Карл нетвёрдой походкой спустился в ресторан позавтракать. Он всё удивлялся, почему люди так странно на него смотрели. И только позавтракав и отправившись в номер паковать чемоданы, Карл увидел себя в зеркале.

Череда небольших огоньков растянулась вдоль штрассе, определявшую черту города. Мы только то отыграли концерт где–то в Германии и возвращались в отель.

— Они жарят каштаны? — спросил Карл.

— Не думаю, просто одеты так, — ответил Марк Чезвик, наш тур–менеджер.

— Давайте остановимся и возьмем немного, — ответил не глядя Грег.

— Шлюхи, — сказал водитель.

— Давайте остановимся и возьмем немного, — повторил Грег, на этот раз заинтересованно.

— Кажется, у меня хватит денег только на одну. Я не успел обменять фунты на пфеннинги, — сказал Марк.

Мы остановились у следующего огонька, и женщина, одетая в свитер, брюки и сапоги, осторожно подошла к нам.

— Гутен абенд, — поздоровался Марк. — Школько стоен?

И хотя он не посещал академию Марселя Марсо, не сложно догадаться, что доступны и другие виды услуг. Указывая на рот, она показала на пальцах, сколько стоит минет. Сжатие в руках пару воображаемых кубиков означало «полировку», секс показан парой танцевальных па и возвратно–поступательными движениями бедер.

— Сколько за всех нас? — спросил Марк, указывая на три лица в окне, застывших в ожидании.

Девушка засунула голову в машину.

— Привет, — весело воскликнул Грег.

Она с подозрением посмотрела на нас, а затем несколько раз раскрыла и закрыла руки. Марк посчитал движения немного меньше, и как бы подумав, выбросил несколько пальцев в порыве несказанной щедрости.

— Слушай, мне достаточно будет полировки, — сказал я.

Наконец договоренность была достигнута, и девушка села на колени Марка возле водителя. Пока мы возвращались в отель, девушка запаниковала.

— НЕТ! НЕТ! НЕТ! — она показывала на въезд в гараж.

Мы доехали до своего этажа на служебном лифте и бросили монетку.

— О нет, только не моя комната!

— Извини, Карл. Уговор дороже денег.

Когда я взял пиво из мини–бара, Грег уже был «там». Он так энергично двигал бедрами, что перещеголял свою обычную стойку на сцене.

— Кто следующий? — спросил Марк.

— Только не я, — сказал Карл, подстегивая свой член. — У меня, блин, не все поднялись.

— Тогда я пойду, — ответил я, не желая создавать затишье среди бури.

Вряд ли её можно назвать хоть немного возбуждающей, но после засухи жаловаться не приходилось. Нужно просто зарыть глаза и думать об Англии. «Полировка» всё–таки намного лучше, чем самостоятельное удовлетворение.

— Ок, теперь ты, — обратился Марк к Карлу.

Марк тщательно организовал вечер, поэтому он наш тур–менеджер.