Карточный домик. Проклятье королей

– Неверная формулировка, – скорректировала Миа. – Он предпочитает мужчин, – сразу же внесла она ясность. – Предпочитал, – закончила она с какой-то настороженностью в голосе. – Мне он так сказал, – и окончательно сникла под конец разговора. – Поехали, Черри нас уже ждет, – поторопила она Миру и потянула подругу к ее машине, когда они оказались на стоянке.

Уезжали из центра они почти затемно и чудом успели до основных пробок, забивавших улицы мегаполиса после окончания рабочего дня. Добраться в северную часть города труда не составило. В это время Северный Нордэм еще спал, и только начал лениво открывать двери заведений для первых посетителей. Бары зажигали заляпанные грязью вывески с пропущенными негоревшими буквами в названиях. У клубов еще не было охранников на входе, те появятся ближе к полуночи, если не позже. Местные кафетерии и маленькие магазинчики на первых этажах жилых домов переходили в режим повышенной готовности и выкладывали пару стволов рядом с кассами. Дилеры и ночные бабочки постепенно стягивались на точки и обменивались приветствиями и новостями, жадно болтая за сигареткой прямо на рабочих местах.

Свернув на улочку с рядом жилых многоэтажных домов, девушки припарковались у покосившейся железной ограды и фонарного столба с облупившейся краской. Пройдя вперед по улице, они остановились у дома из красного кирпича, ничем не выделявшегося среди остальных домов. В нескольких окнах многоэтажки горел свет. В одном из окон на четвертом этаже можно было рассмотреть силуэт стройной и высокой молодой женщины. Ее ярко-розовые волосы выделялись на фоне тусклых и скучных красок фасада дома, и заметить ее в подсвеченном изнутри окне можно было издалека. Она стояла, прислонившись спиной к оконной раме, с зажатой в руке сигаретой, просунутой в створ на улицу, и смотрела на проезжающие мимо машины. Завидев девушек, женщина быстро затушила сигарету и открыла окно настежь, проветривая помещение от дыма, что было сделано не иначе, как для Миры.

– Разболтала уже, – обиженно бросила она Эванс, глядя, как усердно Черри Форман раскрывает окна.

– Она никому не скажет, идем, – Эванс обняла подругу за плечи и легонько подтолкнула к крыльцу, но та шла нехотя и медленно поднималась по ступеням грязной и захламленной лестницы.

– Привет, мои дорогие, – Черри распахнула перед ними дверь, едва они подошли к ней и не успели даже постучать.

Форман начала по очереди обнимать девушек и особенно долго задержала объятия на Мире, но та стушевалась и смотрела перед собой в пол. В квартире была духота, несмотря на торопливые проветривания хозяйки. Мисс Форман попыталась замаскировать запах табака хвойными освежителем воздуха, но сделала только хуже. Теперь в комнате пахло сигаретами вперемешку с резким запахом ели, словно кто-то накурил прямо возле главного рождественского атрибута, и Миру немного замутило.

– Идем на кухню, скорее, – быстро проводила она гостей в тесную, но светлую и аккуратную кухню, где на плите уже закипал чайник. На столе стояли приготовленные чашки и тарелки, а немного суетливая мисс Форман забегала от плиты к столу.

– Проголодались? – женщина разложила перед всеми салфетки, чтобы вытереть руки, и явно заранее готовилась к приему гостей.

– Немного, – сглатывая тошноту от резких запахов, призналась Мира и принюхалась к запаху еды, стоявшей на плите.

– Я не голодна, – вежливо отказалась Эванс и подошла к окну на кухне, осматривая улицу.

Она достала сигарету и, приоткрыв фрамугу, начала чиркать над ней зажигалкой, в которой пламя никак не хотелось загораться.

– Миа! – прикрикнула на нее Черри и покосилась на Миру, и Эванс мигом спрятала сигарету обратно в пачку.

– Значит, в курсе уже, – горько усмехнулась Мира, но обиды на подругу не держала, – болтушка разболтала, – по-детски обозвалась Либерсон.

– Не разболтала, а поделилась, – поправила ее мисс Форман и погладила Либерсон по руке. – Кто же ещё тебя может понять лучше, чем та, кто сам в одиночку растил ребенка, – Черри гладила руку Миры, ласково приговаривая.

– Ты вдова, это другое, – Мира отрицательно завертела головой. – Меня же бросили сразу два парня в один день, стоило им узнать о моей беременности, – давилась подкатившими слезами девушка.

– Ох, милая, зачем же ты так, – Форман бросилась обнимать Либерсон, по щекам которой от дурных воспоминаний потекли горячие слезы.

– Поверь мне, Либерсон, – с неуместным спокойствием и уверенностью высказалась Эванс. – Они вряд ли что-то знают. Эти двое не настолько умны, чтобы срастить факты. Они могут только совать свой хрен, куда попало, и…

– Миа! – опять пресекла ее Форман, зная о привычке Эванс не закрывать рот вовремя. – Нельзя ли помягче? – и попыталась приструнить золовку.

– О, это она ещё помягче, поверь мне, – пожаловалась Мира на отсутствие у подруги фильтра между мозгами и ртом.

– Ох, детка, настрадалась же ты от нее, – Форман начала говорить с осуждением и пригрозила Эванс пальцем, а та только по-галльски пожала плечами, изобразив знакомый жест, означающий сразу все и ничего.