Карточный домик (СИ)

Он с трудом сдержался, чтобы не поднять руку и не потянуться за отражением в стоящем напротив зеркале. Неужели он стал настолько жалок, что теперь его даже здесь, в изоляции, будут преследовать видения с ней? Или же…

— Зачем ты пришла? — от резкого, почти грубого голоса Люси вздрогнула. Нерешительно замялась на пороге и всё же вошла внутрь, прикрывая за собой дверь. Теперь она — часть его мира.

— Ты странно выглядел сегодня, и я решила зайти и поинтересоваться, как ты себя чувствуешь. С тобой всё хорошо, Грей?

Он не расслышал последние слова — просто осоловелым взглядом смотрел, как беззвучно шевелятся её губы, пытаясь что-то донести до него. Глядя на её сосредоточенное хмурое личико, всё же не сдержался и, запрокинув голову назад, расхохотался. Хорошо ли всё? Нормально? То, что с ним происходит — это далеко не нормально.

— Тебе действительно это интересно? — от его улыбки кровь застывала в жилах. В комнате царил полумрак, но его горящий, болезненный взгляд, устремлённый прямо на неё, словно заживо пришивал к месту — она видела это слишком отчётливо. От этой пугающей тяжести хотелось бежать, от этой холодной синевы, которая словно убеждала: «Это ты во всём виновата», хотелось прятаться. Этой безжизненной обречённости хотелось отдаться и подчиниться.

— Прекрати эти ребячества. Я ведь просто хочу помочь, — её голос дрожал, перерастая едва не в мольбу. И почему только всё так обернулось? Она могла в любой момент плюнуть на это гиблое дело, развернуться и уйти восвояси, оставив Фуллбастера самого разбираться со своими проблемами.

— Хочешь помочь мне? Так сделай это. Иди сюда.

И она пошла. Разве могло случиться что-то плохое? Разве было чего бояться? Ведь это же Грей, который всегда был рядом и столько раз защищал её. Словно в подтверждение мыслей тяжёлая холодная рука осторожно коснулась её запястья, нежно поглаживая и убеждая отпустить страх. Удивительно, но он всегда остро чувствовал подобные перепады в настроении заклинательницы. Отстранённый, холодный и будто бесчувственный, временами он казался Люси бесконечно тёплым, чутким и понимающим. Жаль, что ей, похоже, никогда не удастся узнать, что же творится с ним, какие мысли его посещают.

— Действительно хочешь это узнать? — сильнее сжимая хрупкие плечи, прошипел Грей, обдавая лицо мертвенно-холодным дыханием. Люси с опаской подняла стеклянеющий взгляд и испуганно вжалась спиной в широкую грудь — потрескавшееся старое зеркало теперь стояло прямиком перед ней. Кровь грохотала в висках, а перед глазами всё расплывалось чернильными пятнами. Фрагменты отражения становились всё меньше, пожираемые чем-то, и было уже непонятно, расползалась эта субстанция по самому зеркалу или же тому, что перед ним стояло. Пространство дрожало, искажалось, извивалось в агонии, а проклятый чёрный цвет вокруг всё множился гнилью. И поймав в крохотном оконце едва уловимое движение сзади, заклинательницу осенило: метка. Это была его метка убийцы демонов, и с ней определённо творилось что-то не то.

— Наверное, это так здорово — поступать всегда так, как тебе хочется, открыто заявлять о своих чувствах, но не всем это под силу, — от исступлённого шёпота, прокрадывающегося в каждую клеточку сознания, Люси трясло так, что едва не кидало из стороны в сторону. — Думаешь, ты действительно дорожишь ими, действительно любишь? Ни на грамм не поверю в этот бред. А знаешь, в чём дело? То, что берегут больше всего, держат под сердцем. Об этом не кричат налево и направо, не размениваются по мелочам. Чем больше любишь человека, тем меньше говоришь о нем, потому что он — твоя главная слабость. А тот, кто прямо указывает на уязвимое место, либо безумец, либо последний глупец.

— И что бы ты сделал, окажись в подобной ситуации? Что бы ты сказал, Грей?

— Ничего. Совсем ничего.

— Ты сумасшедший. Отпусти меня, — девушка дёрнулась, вырываясь из его хватки, и отскочила к стене, жадно хватая ртом воздух. От её полного ужаса шёпота, почти отвращения в обычно ласковом взгляде резко потемнело в глазах. Ледяные пальцы, голос, всё её существо с каждым мгновением вонзались под кожу всё глубже, ранили всё больнее, лишая возможности дышать. По потолку, стенам, полу — не щадя ничего, расползались диковинные узоры инея, с громким щелчком захлопывая ловушку. Магия сошла с ума вместе с её обладателем. Выхода из этого кокона уже не было.

— Ты ведь сама пришла сюда. Никто тебя не звал, так почему теперь ты хочешь уйти? — обычно бесстрастный и низкий тембр теперь надрывно звенел. Грей явно был не в себе. — Ты просила поделиться с тобой, и я всё рассказал. Тебе ли знать, что подобная честность для меня — большая редкость, Лю-си. Научись отвечать за собственные желания. Тебе не сбежать.