Картофельное счастье попаданки (СИ)

— Это снадобье приготовлено из семи трав, собранных в ведьмину ночь у лесного родника. Эти травы очень редки и ценны, и такой порошок стоит немалых денег.

Я надеялась, что он поймет намек и предложит нам заплатить за оказанную помощь. Или, по крайней мере, искренне нас поблагодарит.

Но нет, он предпочел сделать вид, что ничего не услышал. Как только рана была перевязана, он встал и потребовал, чтобы Кип помог ему сесть на лошадь. А оказавшись в седле, сразу же дернул поводья.

Он даже не оглянулся на нас. Правда, к чести его товарища, тот всё-таки снизошел до того, чтобы слегка наклонить голову. Сегодня он был не таким мрачным, как при нашей первой встрече у мельницы или при второй на улице Белошвеек. Но он, как и прежде, не счел нужным сказать нам ни единого слова. Право же, он вёл себя так, словно каждая оброненная им фраза обходилась ему в несколько золотых!

— Какие неприятные господа! — сказала я, когда они скрылись за деревьями. — Интересно, все ли аристократы ведут себя так по-хамски, или среди них встречаются и вежливые люди?

— Трудно сказать, мадемуазель, — откликнулась Рут. — Я не знакома ни с кем из них. Разве что доводилось видать прежнего герцога Марлоу, отца нынешнего хозяина замка. Так вот тот был весьма обходительный мужчина. А про благородных господ вы, мадемуазель, должно быть, знаете лучше. Вы же учились в пансионе, и к тамошним барышням наверняка приезжали отцы и братья, а то и женихи. Хотя, там-то они, конечно, совсем по-другому с вами разговаривали. И вот, что я вам скажу — зря вы умолчали, что вы тоже не из простых, а, как и они, из хорошего рода. Тогда бы этот граф свой ядовитый язык попридержал.

Я покачала головой. Я не могла сказать того, чего не знала сама. А я до сих пор не понимала, кто я такая. А если бы я сказала, что я дочь неведомого мне барона Бриана, то это лишь привело бы к ненужным вопросам, ни на один из которых я ответить бы не смогла.

Нет, сначала я должна была заработать достаточно денег, чтобы расплатиться с ювелиром, а потом подкопить их и на поездку в Анси.

Такой ход мысли привел меня к картофельным грядкам. На некоторых кустах уже появились круглые зеленые, похожие на маленькие помидоры ягоды.

— Мадам Бриан собирала их, когда они начинали белеть, — сказала Рут. — А потом сушила их и перетирала в порошок. Или делала из них настои. Думаю, и нам нужно сделать то же самое. Раз уж мы заняли под них пол огорода, то чего добру пропадать?

Я улыбнулась. Знала бы она, как я собиралась использовать то, что есть на этой грядке! Но пока это был мой маленький секрет.

На то, чтобы приготовить более сытный ужин, у нас уже не было ни сил, ни желания. И мы поели омлет из свежих яиц.

— Спокойной ночи, мадемуазель! — сказала Рут, когда я отправилась в свою комнату. — И постарайтесь позабыть об этих господах. Будем надеяться, что они никогда сюда больше не приедут. А завтра мы с вами можем съездить на мельницу и в Шато-Тюренн и расплатиться с Ландо и Боке.

Я охотно с этим согласилась. Теперь, после ярмарки, мне казалось, что всё начинает налаживаться. Ох, как же я ошибалась!

Глава 22

С утра мы отправились раздавать долги. Сначала заехали на мельницу и отдали месье Ландо пять серебряных монет. Мне показалось, что он был приятно удивлен. И когда мы сказали, что через месяц мы приедем к нему за очередным мешком, он заверил нас, что будет рад.

А вот мясник встретил нас ворчанием. Он пожаловался на то, что за то время, что мадам Констанция не возвращала ему долг, цена на всё выросли, и он остался в убытке. Я прекрасно понимала, что такое инфляция, и мне показалось, что его претензии вполне обоснованны, а потому выслушала его молча. А вот Рут возразила:

— Да на что же выросли цены? Как стоило у тебя мясо по медяку за фунт, так и стоит. И мука в той же цене. И сыр, и мёд, которые мы продавали на ярмарке.

Значит, инфляции в Терезии не было. Я посмотрела на месье Боке с укоризной, но он ничуть не смутился. Спросил только, будем ли мы что-то сегодня у него покупать. Мы сказали, что нет, и он сразу потерял к нам интерес.

Потом мы заехали к мадам Тафт. Кип наносил ей в дом воды из колодца, а Рут снабдила ее свежими яйцами, творогом, молоком и только-только испеченными пирогами с лесными ягодами.

А дома нас ждал сюрприз. Когда наш экипаж вывернул из-за поворота на дорогу, что вела к нашему двору, то мы увидели, как кто-то шмыгнул в кусты недалеко от ворот. Кип подумал, что это какой-то зверь.

— Да нет, не зверь, — заспорила с ним Рут, — человек.

— Может, медвежонок, — продолжал упорствовать брат.

Но когда остановился и спрыгнул с козел, чтобы открыть ворота, всё-таки дошел до кустов. Он раздвинул их, сделал шаг, другой, а потом заорал:

— Ах ты зверюга! Кусаться вздумала?

Я вскрикнула, испугавшись, что не него напал дикий зверь, но уже через пару секунд Киприан выволок из кустов ребенка. Да-да, самого настоящего ребенка!