Картонная прокладка

«Значит, — думал я — в моих руках еще две улики: серый хлеб (верно, его нет, но это неважно!) и газета, причем довольно редкая по сравнению с другими, и она поможет мне найти ее владельца, который, может быть, и есть убийца! Но об этой ли газете, которую я сейчас держу в руках, говорится в протоколе осмотра места происшествия?..» Прошло не меньше двух часов, пока я дозвонился до района и, разбудив майора милиции, попросил его вспомнить, что за газета лежала у трупа, на которой находились продукты питания, и где она сейчас находится. Долго собирался с мыслями и припоминал майор, но наконец убедительно ответил, что это была «Учительская газета» и что в нее завернули мелкие вещи и продукты, взятые с места происшествия. Продукты позже были выброшены, но газета должна остаться. Тут же майор откровенно сказал, что допустил оплошность, не приобщив газету в качестве доказательства. Не только журить его за эту оплошность... в ту минуту я готов был благодарить майора за полученные от него сведения.

Сколько экземпляров «Учительской газеты» приходит в наш город? Сколько продается через киоски и сколько доставляется подписчикам? Я этого еще не знал, но твердо был уверен, что в моих руках уже крепкая нить, которая обязательно приведет к цели. Мне нужно было собраться с мыслями и наметить план дальнейших действий.

Открыв окно в сад, я сквозь поредевшие листья деревьев видел край гранитной набережной и черную воду реки, в которой, дрожа и расплываясь, отражались огни уличных и мостовых фонарей... Была уже глубокая ночь, когда я шел домой. Медленно шагая вдоль городского канала и всей грудью вдыхая свежий воздух старинного парка, смешанный с запахом осенних цветов, я все время думал и никак не мог отвлечься от дела, в которое буквально врос всем своим существом. «Интересно, — думал я, — вот я сейчас иду домой. Уже очень поздно. Мне нужно отдохнуть, хотя спать совершенно не хочется. А что сейчас делает убийца? Спит ли он сном праведника или, потеряв покой и сон, лежит в темноте с открытыми глазами и тщетно пытается прогнать навязчивую мысль, воскрешающую картину совершенного им убийства?.. На газете вместе с кусками белого и черного хлеба лежали куски и серого хлеба. Значит убийца сидел вместе с Кузьмой Ивановичем. Они, наверное, вместе закусывали, а потом он убил свою жертву. Зачем? Для чего он это сделал?»

Не было еще десяти часов утра, а я, получив из Центральной экспедиции Главпочтамта список и адреса подписчиков «Учительской газеты», уже сидел в помещении охотсекции и просматривал список городских охотников, пытаясь найти совпадение фамилий подписчиков и охотников. Я не был уверен в том, что найду того, кого ищу: газета могла быть куплена через киоск или выписываться на другую фамилию. Но вот фамилия Яркин оказалась повторенной дважды: в списке газетной экспедиции значился Яркин Василий Тимофеевич, и он же значился и в списке охотников. Совпадал и домашний адрес. Секция вела регистрацию ружей, поэтому узнать, какое ружье значилось за Яркиным, было делом пяти минут. Мне выдали справку в том, что Яркиным регистрировано ружье 12-го калибра.

Но тут же я, к своему удивлению, узнал, что он никакого отношения к педагогике не имеет, а работает на картонажной фабрике мастером. Но что меня особенно подбодрило, так это то, что Яркин 4 октября брал путевку и выезжал на охоту на озеро Лубное.

V. Как ведет себя «убийца»

Начальник отдела кадров, дав распоряжение позвать к нему мастера Яркина, любезно предоставил в мое распоряжение свой кабинет.

Прикрыв газетой материалы следствия, я сидел за столом и мысленно представлял, как Яркин будет держать себя на допросе.

Дверь отворилась, и в комнату молча вошел среднего роста мужчина в песочного цвета халате и синем берете на густых светлых волосах. На вид ему было лет 45. Вошедший прикрыл за собой дверь, прошел несколько шагов в мою сторону и, не доходя до стола, остановился в нерешительности.

— Вы Яркин? — спросил я вошедшего.

Он ответил утвердительно и в свою очередь спросил:

— А где начальник отдела кадров? Меня вызвали к нему.

Узнав, что его вызвал не известный ему человек, Яркин ничуть этому не удивился, но мое предложение садиться на заранее приготовленный стул, выполнил с явной неохотой. Окно находилось за моей спиной, свет падал на Яркина, и мне удобно было наблюдать за его лицом и руками, неподвижно лежавшими на коленях. Несколько секунд длилось молчание. Я внимательно всматривался в лицо Яркина, на котором по-прежнему не выражалось ни волнения, ни малейшего любопытства.

«Что это, — думал я, — действительно ли он не догадывается о цели вызова или же это результат его умения владеть собой и внешне не показывать своего внутреннего состояния? В этом случае работа с ним предстоит трудная...»

Задав несколько вопросов относительно работы фабрики и его специальности, я, пристально глядя в глаза Яркину, спросил:

— Что вам лично известно по поводу убийства Зимина? — «Попал в цель», — подумал я, видя, как туловище Яркина, точно под порывом ветра, качнулось назад.