Картвелеби

Эта сладкая, порывистая речь ударила Саломее в голову, словно грузинское вино десятилетней выдержки. От этого признания, в отличие от других его тирад сегодня, веяло такой искренностью, что она сдалась. Мысленно Саломея обратилась к своему мужу, и ей захотелось расхохотаться. Что… она видела от него, за что так упорно хранила ему верность? Разве он обходился с ней справедливо, разве считался с её чувствами?

Что он вообще сказал ей в их последнюю ссору?

«Кто на вашем месте устоял бы?»

И она не устоит, потому что он сам делал ей подобные намёки. Потому что любая на её месте поступила бы так же. И уже давным-давно!..

Ах, что бы сказали Нино и Тина, если бы узнали? Нет-нет, сёстры ещё слишком незрелы – с ними нельзя таким делиться! С отцом и подавно! А вот Вано… Он бы понял. Он бы обязательно понял!..

И зачем она только… цеплялась столько времени за свои призрачные идеалы? Разве они не теряли всякий смысл, как только сталкивались с реальностью?

На дворе цвёл свежий и поистине весенний апрель, когда Мгелико Зурабович впервые приехал в Сакартвело в сопровождении своего племянника и ханумы. Саломея не сомневалась, что достопочтенный сингнахский муж хотел просить её руки для своего Пето, и с трепетом ожидала того момента, когда старики наконец придут к соглашению. Что касалось молодых, то для них всё предрешила любовь. Ах, ну что может быть естественнее, чем их союз?

– Я думала… ты не придёшь! – с еле заметным укором произнесла Саломея, когда её жених показался в конце цветущего сада, в котором она ждала его довольно давно. Птицы над головами радужно зачирикали, словно тоже обрадовались появлению суженого.

– Прости!.. Я с трудом ускользнул из-под надзора дяди, – улыбаясь, оправдывался Пето, и княжна до глубины души умилилась его смущением. – Ты не представляешь, как долго они спорят! Невыносимо слушать!

– Надеюсь, к добру, – прошептала невеста. – Я не вынесу, если меня выдадут за кого-то, кроме тебя!..

Пето отвёл взор, и Саломея прочитала на его лице стыд и замешательство, что зажгли на её собственных щеках румянец.

– Вы уверены в этом, ваше сиятельство? – переспросил он, подняв на неё глаза. – Мой отец разорился, я живу в доме дяди, не владею собственными средствами…

– О, нет! – замотала головой девушка и приложила пальчик к губам жениха, призвав его к молчанию. – Только ты, Пето!.. Только ты…

В какой-то момент кровь так сильно ударила Саломее в голову, что она решилась на отчаянный шаг – сократила расстояние между ними до минимума и припала к нему влажным поцелуем.

Ах, как странно! Голову ей вскружила не его отдача – этого-то как раз и не случилось, – а её почти полное отсутствие. Молодой человек держался стойко и не позволил себе ни одного лишнего движения или жеста по отношению к ней. Сердце наречённой забилось ещё сильнее. Разве встретишь в их дни юношу, настолько чтившего традиции Кавказа? Он с таким трепетом относился к своей будущей цоли, что не решался целовать её со всей страстностью до свадьбы!..