Карты миров. Дети Соловорана

«Время текло медленно. Подросток проснулся и теперь сидел в стороне, что-то жуя. Один из командиров подсел к нему и участливо слушал. Морда молодого парриса была плешивой, в царапинах. Тело было тощим. Сам он очень часто моргал. Те, кто смотрели на него, испытывали жалость. Мне даже немного казалось, что мы с ним похожи. «Наверное, он тоже потерял семью» – подумала я. И мне захотелось подойти к нему, тоже поговорить, поддержать его, возможно, по-настоящему подружиться.

Но пока я пробиралась сквозь толпу, лицо начальника стало меняться. Из сочувственного, оно превратилось в жесткую гримасу.

Подросток сидел, глядя вниз и плевал на землю. Ничего особенного. Но потом он вскинул голову и издал страшный крик. Это было настолько страшно и неестественно, что толпа всколыхнулась. Сотни лиц вопросительно уставились на нарушителя общественного спокойствия… Видя это, подросток с довольной мордой снова закричал. Потом, с восторженным видом он подскочил на ноги и стал нелепо прыгать и кривляться, имитируя маленького парриса. Солдаты сперва смотрели на него изумленно. Но паррис, беседовавший с ним перед этим, не глядя в его сторону, приказал его связать.

Теперь подросток лежал свертком на земле. Командир подошел ко мне с чуть виноватым видом, как будто собирался оправдываться.

– Этот мальчишка – предатель. Его надо убить!

– Почему? – задала я вполне закономерный вопрос.

– Он говорит, что родителей убил сам. И что его друзья тоже такие же. Все они прихвостни нашего врага. – паррис умолк. Я непроизвольно нахмурилась:

– Зачем предателю рассказывать такое? Он ведь понимает, как с ним поступят в этом случае?

– Думаю, что нет. Вы же видели – он не в себе. Все твердит, что должен был отдать сестренку в жертву за какую-то «безграничную власть», которую ему давал некий трупоед. Отец пытался его вразумить, но видимо, это было уже бесполезно. Вскоре он убил отца. Потом не смог остановиться…и мать…тоже. Трупоед дал ему что-то, что сделало его «могущественным».

Волосы на голове зашевелились от этого рассказа. Ужас полз под кожей. Я вспомнила свою семью, как мы любили друг друга. Когда Деник появился на свет, я очень боялась к нему подойти, даже не дышала в его присутствии. Чтобы не потревожить. Тетка тогда напугала сильно – мол, не смей дышать на наследника! А потом он чуть подрос, и стал до того забавным! Когда ему не было еще года, мы пошли собирать сливы. Мама посадила Деника в платок, который подвесила на ветку, чтобы он спал. А он все никак не засыпал. А потом как перевернулся из платка и выпал на маму с кличем: «Дай сись!». Как мы тогда смеялись!

От мысли, что любимых можно убить, волосы зашевелились на голове.

Но я не могла позволить себе проявить эмоцию при остальных. Мне требовалось мыслить как главнокомандующему. Поэтому было решено узнать поточнее, о каком «могуществе» шла речь. Я не знала, с чего начать допрос. Поэтому просто подсела к связанному и решила осмотреть. Белки были желтыми. Шерсть местами поседела и выпала. Дыхание было зловонным. Было очень неприятно.

– Плохо ты выглядишь… – начала я.

– На себя посмотри! – окрысился допрашиваемый.

– Кто тебя так?

– Никто. – он по-детски засопел. Было что-то ужасное в инфантильном поведении убийцы.

– Не буду таить. За убийство тебя казнят. Причем, не просто повесив, но разорвут на куски. Видишь этих паррисов? – я указала на злые лица вокруг. Видимо, командир успел со многими поговорить.

– Плевать! – лицо подростка выглядело обиженным, с напускной безразличностью. Ему удалось сесть, и теперь они сидел ко мне боком, отвернувшись.

– Я обещаю тебе легкую смерть, если ты признаешь, что ты – ничтожество, и прилюдно извинишься за свои поступки. – сказала я. При этих словах он ощетинился.

– Да как ты, червячка, смеешь со мной вообще разговаривать! Хозяин рассказывал, что вы, пришлые, считаете нас второсортными! Теперь я вижу, что он говорил правду!

– Да?! А он не считает вас рабами? – насмешливо спросила я. В глазах парриса мелькнуло собачье обожание.

– Нет. Он делится «могуществом» с теми, кто ему предан! Но ты, как я вижу, нет. Ты совсем другая. Ты затуманила солдатам мозги, чтобы собрать армию против хозяина. Но я вас остановлю!

– Что ты несешь?

– Я-полубожество, могущественнейший среди всех паррисов! И если ты не струсишь развязать мне руки, я тебе это докажу!

Это была именно та реакция, на которую я рассчитывала. Нет ничего лучше, чем узнать об оружии врага путем его демонстрации.

Сделав вид, что поддалась, я развязала его.

И сделала огромную ошибку. Как только мальчик почувствовал, что руки его свободны, он тут же выхватил серебристую колбу толщенной в палец и приложил ее к шее. С виду почти ничего не произошло. Только злобная гримаса сменилась на торжествующую. Шерсть, стоявшая дыбом, улеглась. Казалось, он вновь овладел собой. Больше ни ужимок, ни криков или чего-либо подобного не было.