Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию

По контрасту с понятиями о внутренних характеристиках понятия об интенциональных состояниях идентичности формируются на основе представления о способности влиять на собственную жизнь, можно сказать, воли к свершению, самонаправлению. Это представление описывает людей как активных посредников, «переговорщиков», обсуждающих смыслы и ситуации, в которых они оказываются в жизни, — как наедине с собой, так и в сотрудничестве с другими. Люди при этом представляются творцами предпочитаемых направлений собственной жизни. Они проживают свою жизнь в соответствии с намерениями, в соответствии с тем, что считают в жизни важным. Люди активно действуют, чтобы придать форму своему собственному существованию, чтобы достичь поставленных целей.

Согласно Брунеру (Bruner, 1990), значимость, приписываемая понятиям намерения, цели, смысла; вес, приписываемый понятиям ценности, верований, убеждений, обязательств; акцент на способность влиять на собственную жизнь, — всё это представляет собой теорию сознания, характеризующую многовековую традицию так называемой «народной[14] психологии»: «Во всех культурах одним из самых мощных, основополагающих инструментов является так называемая «народная психология» — набор более или менее взаимосвязанных, более или менее нормативных описаний того, что помогает людям чувствовать себя живыми, как функционирует наш собственный разум и разум других людей, как действовать в той или иной ситуации, как можно жить и почему человек выбирает тот или иной жизненный путь и т. д. Созданный новыми учёными-когнитивистами для выражения насмешливого отношения к таким интенциональным состояниям, как убеждения, желание и смыслы, термин «народная психология» оказался на удивление подходящим» (Bruner, 1990. С. 35 — 36).

Согласно этому определению, люди постоянно применяют народную психологию в повседневной жизни. Они используют категории интенциональных состояний, чтобы понять собственную жизнь и осмыслить поступки окружающих. Эти категории народной психологии дают людям целый набор представлений о том, что значит «жить полной жизнью», что помогает людям ощущать себя живыми, что им нравится, что их поддерживает и обеспечивает основу для отклика на действия других.

Народно-психологические понятия об интенциональных состояниях также выходят на передний план, когда люди пытаются понять, что же происходит в мире в целом. Брунер показал, каким образом интенциональные состояния и основанные на них интерпретации направляют попытки людей справиться с неожиданностями, создают основу для преодоления препятствий и кризисов, дают возможность примириться с тяжёлыми жизненными ситуациями и дилеммами в повседневной жизни.

Прослеживая историю вытеснения интенциональных состояний и связанных с ними интерпретаций из профессиональной и популярной психологии, Брунер доходит до конца XVIII—начала XIX века. При этом «разум», о котором идёт речь в народной психологии, в значительной степени уступил место «бессознательному» психологии, связанной со внутренними характеристиками.

Отмечая различие между интерпретацией, основанной на внутренних характеристиках и свойствах, и интерпретацией, основанной на интенциональных состояниях, и отдавая предпочтение последней в ходе бесед пересочинения, я не отвергаю полностью понимание жизни и идентичности в терминах внутренних характеристик. В рамках этого подхода есть множество чудесных интерпретаций, которые дают положительный эффект. В контексте терапевтических бесед подобное понимание можно признать и почтить.

Однако понимание, основанное на внутренних характеристиках, вряд ли приведёт к такому насыщенному описанию историй, которое, как правило, является результатом развития интерпретаций, исходящих из интенциональных состояний. Это происходит потому, что объяснения через внутренние категории имеют тенденцию:

   • уменьшать ощущение способности влиять на собственную жизнь (согласно интерпретациям, исходящим из внутренних характеристик, жизнь людей проживается элементами самости, определёнными аспектами внутренней сущности, а не определяется поступками, которые совершаются на основе намерений и ценностей человека);

   • изолировать, отделять людей друг от друга (согласно пониманию, исходящему из концепции внутренних характеристик и свойств, поведение и поступки человека совершаются им единолично, а не являются результатом того, что история его жизни переплетена с историями жизней других людей, соприкасается с ними общими значимыми темами);

   • уменьшать разнообразие (понимание на основе внутренних характеристик определяется глобальными нормами жизни, которые продвигают модернистский[15] идеал «инкапсулированного я» — идеал, прославляющий представления о самообладании, сдержанности, опоре на себя и самоактуализации).