Карты нарративной практики. Введение в нарративную терапию

Вивьен: Что я могу сказать... Ну конечно, я счастлива, вот и все.

М.: А вы можете немного сказать о том, почему вы счастливы? Что-нибудь, что помогло бы мне понять, почему это для вас важно.

Вивьен: Это может прозвучать достаточно странно, особенно потому, что я была отделена от людей так долго, но я на самом деле считаю, что я компанейская, да, очень компанейская.

М.: Компанейская. Скажите мне, а что важно в жизни для компанейского человека?

Вивьен: Давайте подумаем...

Мои вопросы вовлекли Вивьен в дополнительное насыщение смыслом того поступка, который она совершила, организовав пикник и реализовав задуманное до конца. Однако, по моим прогнозам, статус этих действий останется под вопросом, если они не будут включены в историю её жизни, например, если этот шаг будет рассмотрен как одиночная инициатива, просто удача, случайность или результат каких-то необычных обстоятельств.

Этот статус «под сомнением» делает подобные действия уязвимыми, в результате вероятность того, что они смогут стать основой для продолжительных изменений, уменьшается. Поэтому я начал задавать вопросы, чтобы побудить Вивьен вписать совершённые ею шаги в историю её жизни. Поначалу это были совершенно прямые, непосредственные вопросы, направленные на ландшафт действия и побуждающие Вивьен описать недавнюю историю, предшествующую этому поступку: «Вы можете рассказать мне, что вы сделали, чтобы подготовить этот поступок воплотивший вашу веру в себя?», «Может, вы подумаете о том; что помогло вам подготовить почву для этого шага?», «Давайте подумаем о тех событиях, которые привели к этому шагу, как-то связаны с ним, и поговорим о любом из них».

Внезапно мы оказались вовлечены в беседу, посвящённую событиям и обстоятельствам, которые привели к этому пикнику и это включало шаги, предпринятые Адель, чтобы справиться со своей тревожностью, перед тем как позвонить родственникам и пригласить их на пикник. Кроме того, обзор недавней истории её действий способствовал некоторой драматизации событий самого пикника, включая те критические моменты, когда Вивьен переживала внутреннюю борьбу, присоединяясь к другим, когда они ели, и те действия, которые она предпринимала, чтобы совладать с тревогой в эти моменты. По мере того как эти шаги были включены в последовательность событий, разворачивающуюся во времени, я спросил Вивьен, как бы она могла назвать это достижение: «У меня появляется более ясная картина того, что привело к этому поступку, связанному с верой в себя. Как, по вашему мнению, можно было бы обозначить это достижение в целом? Если эти шаги являются частью определённого направления вашей жизни, как бы вы назвали это направление?» В ответ на эти вопросы Вивьен заключила, что это было про то, чтобы «вернуть себе свою жизнь».

На следующей встрече наш разговор снова вернулся к событиям пикника, и было похоже, что пришло время расширить нашу беседу.

М.: Вивьен, у меня возникло несколько вопросов на тему о том, что эти действия по возвращению себе собственной жизни могут сказать о вас как о человеке?

Вивьен: Ну, не знаю. Честно говоря, похоже, у меня нет ответа.

М.: Может быть, я могу спросить об этом Адель?

Вивьен: Да, давайте.

М.: Адель, мне бы было интересно услышать ваши размышления по поводу пикника. Наверное, у вас есть какие-нибудь мысли о том, на что опиралась Вивьен, когда совершала эти шаги. Может быть, соображения о том, что поддерживало её и помогло ей довести задуманное до конца. А возможно, есть какие-то идеи о том, что это может сказать нам о ценностях Вивьен, о том, что для неё важно. Что-то на эту тему.

Адель: Н а самом деле у меня достаточно много мыслей по этому поводу. Но в первую очередь мне приходит в голову, что это говорит о настойчивости Вивьен и её силе воли.

М.: «Настойчивости и силе воли». Вивьен, эти слова находят у вас какой-то отклик?

Вивьен: Да, пожалуй, да. Но я бы это такими словами не выразила.

М.: А какие-то другие слова удаётся найти?

Вивьен: Пока нет, но я чувствую, что всё-таки могу присоединиться к тому, что говорит Адель.

М.: Угу, хорошо. «Настойчивость и сила воли» — это не ваши слова, но вы можете отнести их на свой счёт.

Вивьен: Да.

М.: Мне любопытно, каким образом вам удаётся соотнестись с этими словами. Возможно, в вашей жизни в последнее время произошло что-то ещё, что также могло быть отражением настойчивости и силы воли?

Вивьен: Ну, мне кажется, может быть... нет, это не то.

Адель: Мне кое-что вспоминается. В выходные, не в эти, в предыдущие, мы разговаривали о том, что будем делать в субботу после обеда. Майкл, практически всегда в субботу после обеда мы проводим время вместе, только она и я. Это наше время. Я говорила о том, что надо бы в саду кое-что сделать, и я помню, Вивьен сказала что-то вроде этого: «Да, отличная идея, но я теперь другой человек, и у меня другие соображения». (Адель оборачивается к Вивьен.) И ты знаешь, я не припоминаю, чтобы ты что-то подобное говорила раньше.

Вивьен: А я и не говорила. Точно, не говорила. Уверена, что раньше я не говорила ничего подобного.