Кащеево царство

       Ушкуйник обогнул костёр, ступил за полог. В шатре было холодно. Жаровню расколотили югорцы, когда громили русский стан, и потому вятшие мёрзли, кутаясь в шубы и шкуры. Лица их осунулись и посерели, щёки густо заросли грязным волосом, губы потрескались от мороза. Увидев вошедшего ушкуйника, Завид Негочевич вскинул брови, а Сбыслав спросил хмуро:

       - Чего надо?

       - Мы от собрания, - сухо ответил Нечай. - С увещеваниями к вам, господа вятшие. Чтоб порадели за общее дело. - Он насупился, подбирая слова. Даже ему, старому головорезу, было неловко произносить вслух то, что он хотел сказать.

       - Чего мнёшься? - прикрикнул на него купец и закашлялся. - Выкладывай. Чай не байки травить к нам явился.

       - Не байки. Пришёл я огласить вам приговор, вынесенный кругом...

       - Это каким ещё кругом? Мы, вятшие, никаких ваших кругов не знаем.

       - Знаете - не знаете - ваше дело. А что мне велено сказать, то и скажу. Прошение у нас к вам, большим людям. Наказ. Сами знаете, что творится. Духи кругом летают, зверя нет, морозы лютые... Общество решило, что через вас югорские навии на нас ополчились. А раз так, то вам и ответ держать... С вами мы до Камня не дойдём. Здесь вы должны остаться. Ясно или ещё что объяснить?

       - Сделай милость, - прогудел Завид. - А то ходишь вокруг да около, прямо девица красная. Давай, выкладывай всё как есть.

       Ушкуйник вздохнул. Роковые слова висели у него на сердце тяжким бременем.

       - Ну, в общем, дело такое: оставить надо вас. Отдать. Чтоб, значит, духов местных умаслить. А то они скоро совсем нас заедят. Так попович говорит, а ему верить можно...

       - Попович твой повредился умом, - вскинулся Сбыслав. - А ты, как баба старая, всяким россказням веришь.

       - Может, и так. А только общество решило, стало быть, придётся вам пострадать за всех. Как Христос страдал. Вот.

       Вятшие переглянулись. У Сбыслава от ухмылки перекосилось лицо.

       - Ты нас Христом-то не искушай, - сказал он. - Не того поля ягоды. Да и вы - не фарисеи. Христа иудейский суд приговорил, а не разный сброд.

       - Народ обидеть хочешь, - укоризненно заметил Нечай.

       - Ничего, на обиженных воду возят. - Купец распалялся всё больше, а боярин бледнел на глазах.

       - Значит, не хотите вы отдать животы свои за братию? - подытожил ушкуйник.

       - Не хотим. Коли братия того желает, пускай приходит сюда. А уж мы с ней потолкуем. - Сбыслав похлопал по рукоятке ножа на поясе.

       - Что ж, сами того хотели... Прощайте, господа, не поминайте лихом. - Нечай вздохнул и вышел вон.

       Покинув шатёр, остановился у костра, где сидели смерды, долго созерцал его, поглаживая бороду.

       - Никак огня давно не видал? - задиристо спросил его один из челядинов.

       - Всё на господ спину гнёте? - вместо ответа сказал Нечай.

       - Да уж лучше, чем купчин трясти. Мы хоть перед Богом чисты. Не то, что вы, душегубы...

       - Ты языком-то не мели, ежели не знаешь. Сейчас вот товарищи мои придут во всей силе, господ ваших из шатра вытряхивать. Вступитесь за них али нет?

       - А тебе что за дело? Испужался, что товарищей твоих отлупим?

       - Нам лишнее кровопролитье ни к чему. Благое дело злодейством разбавлять - себе вредить. Понятно?

       - Понятно. Чего уж непонятного...

       - Ну так что, уговоримся мы с вами или резать вас придётся?

       Челядины переглянулись.

       - Больно ты скор на расправу. Прямо как государь киевский...

       - Ладно, трепитесь себе, - отмахнулся Нечай.

       Он обогнул костёр и зашагал к ушкуйникам. Там продолжал заливаться соловьём Моислав.

       - Не по собственному хотению, но по велению богов и духов должны мы окропить священной кровью места сии. Посему склоним головы перед высшей волею и покорно примем то, что предназначили нам бессмертные...

       Увидев возвращающихся переговорщиков, спросил у них:

       - Ну что вятшие? Готовы отдать жизни за товарищество?

       - Не готовы, - хмуро откликнулся Нечай. - Упираются.

       Моислав развёл руками.

       - Придётся уломать. Я с ними потолкую, авось снизойдут.

       Он извлёк из костра головню и, держа её как факел, решительно зашагал к боярскому шатру. Ушкуйники нестройной толпой двинулись за ним. Все были при оружии, на лицах читалась свирепость.

       Челядины, заметив приближение налётчиков, вскочили, схватились за оружие. Из шатра показались Сбыслав и Завид Негочевич. Оба были при мечах, хотя и без броней. Кольчуг тоже не надели.

       - Чего явились? - заносчиво вопросил Сбыслав.

       - По ваши души, - ответил Моислав. - Сами не захотели на собрание прийти, вот мы и пришли, чтоб вас уговорить.

       - Нам ваши собрания ни к чему. Одно горлодрание без пользы.

       - Дак собрание-то вас самих касается. Али не слыхали?

       - Больно надо ваше суесловье слушать.

       - А придётся. - Попович обернулся к ушкуйникам, приказал: - Во имя Перуна и Рода берите их, ребята.