Кащеевы байки. Возвышенный путь на двоих пьяных историков

Остается, правда, проблема добраться до того времени, но тут для хоть сколько-нибудь грамотного специалиста проблем не существует. Время линейно только для людей, а маг в своем состоянии Мага не является человеком в полном смысле этого слова. Он – сосредоточение и воля, очищенная от прошлого и будущего, точка и протяженность без содержания. Он – цель, возведенная в абсолют, и потому может перемещаться относительно свободно по любой линии бытия, реальной или только возможной. Темное облако в застывшей комнате потянулось, отрастив длинные пальцы, и ухватилось за край луча луны. Помещение изменилось. По застывшей картинке, как по стоячей воде в пруду прокатилась рябь, сопровождаемая металлическим звоном. Где-то сзади, в отдалении раздался крик и все пропало, стянувшись в протяженность без глубины. В не таком уж и далеком будущем усталый человек вдруг очнулся на своей кровати, вновь ощутив давление штекера в заушном порте, а Маг встал на ноги посреди бескрайнего поля.

Пахло осенью, прелой травой и холодной водой. Высоко над Магом пролетел ворон, на мгновение отпечатав на диске луны свой силуэт. Полнолуние. В небе звезды свивались в жгуты незнакомых созвездий, змеились и меняли свою форму, и вместе с ними танцевали ромашки, густо устилавшие все пространство вокруг. Каждый цветок имел свою пару среди небесных тел, и двигался с ней в неистовом вальсе, немного извиваясь тонким стебельком. Поле, бесконечное и бескрайнее, ровное и колышущееся в одно и то же время, текло во времени и пространстве, а над ним возвышался огромный ясень, сотканный из прозрачных подрагиваний воздуха. Если бы Маг не был Магом, он не увидел бы дерево, но кто иной мог оказаться в этом мире? Рука его бессознательно дернулась вниз и вправо, пальцы сжались на древке сулицы. Широкий наконечник, простое, любовно отполированное дерево и лента, продетая через кольцо хвостовика. Последнее, конечно, было совсем нетипично для сего вида оружия, но тут пришлось поступиться достоверностью в угоду ритуальной необходимости. На ленте было записано послание, заверенное печатью. В нем говорилось о прямой дороге в мир духов, о старых богах и их сосуде. В конце концов, руны Магу были без особой нужды, а мудрость – понятие весьма относительное, особенно при учете легкого налета безумия… Маг напрягся, закрыл глаза и увидел себя, распятого на коре ясеня. В месте, где его тело касалось воздуха, проступила жесткая структура дерева, омытая светом звезд.

Маг размахнулся и метнул копье.

Широкое острие медленно прорезало воздух.

Удар. Кровь. Крик.

Маг конвульсивно трясся, прибитый через глазницу копьем к ясеню. Боль была почти невыносимой.

Маг упал на колени, пока его ум разрывался на части, перекраиваемый текстурой мира мертвых, живых и тех, кто есть посередине.

Маг умер на дереве, истекая кровью. Ясень, казалось, всасывал воду его жизни, все уплотняясь вверх и вниз. Когда тело дернулось в последний раз, на небе загорелась еще одна звезда.

Маг упал бездыханной грудой плоти на поле, и тело его начало стремительно разлагаться. Сначала лопнула кожа, потом отвалилось мясо и рассыпались в прах кости. За мгновение не стало ничего, чтобы напоминало о нем. На месте, где несколько мгновений лежал его череп, выросла ромашка.

Маг открыл глаза и включил свет. В его маленькой комнате уже сгустились липкие московские сумерки, обнявшие всю внутреннюю часть пространства. Он потянулся и подошел к окну, ловя свое отражение в стекле. Через его правую глазницу полз багровый, плохо зашивший шрам, сочившийся сукровицей. Глаз был цел, чему Маг искренне обрадовался. Затем он выключил свет и снова обратил свой взгляд на улицу. Далеко-далеко, за парком и домами, за дорогами, торговыми центрами, фонарями, людьми и теми, кто считал себя людьми, высился огромный ясень, упиравшийся мерцающими ветвями в небосвод. Он мерцал лунным светом, а по его коре струились звезды, похожие на ромашки. Маг вздохнул, улыбнулся и пошел в ванную – там должна была валяться мазь для ухода за кожей.

Конь ветра

Глава 1