Читаем Каширская старина полностью

   Нет, мой желанный, дорогой, пригожий!

   Будь на твоем я месте,-- не сказала б,

   Таких речей и самой подлой девке!

   Как мне тебе поверовать, скажи ты!

   А на Литве опять кого увидишь,

   Король ли, князь какой, аль пан вельможный

   Тебе на дочке повелит жениться,--

   Тогда опять ко мне бежать, да сказки

   Рассказывать мне станешь, как тебя

   Поили допьяна, сластьми кормили,

   И как ребенка малого учили:

   "Будь, Вася, пай! Женися на княжне!" --

   Нет, выбери себе иную дуру,

   Уж я над ней нахохочусь довольно,

   А над собою мне смеяться полно!

   Василий. Так не идешь?

   Марьица. Перекрестись, опомнись!

   Будь, Вася, пай: ступай к жене, в Москву.

   Василий. В последний раз я спрашиваю, Марья.

   Со мной идешь ли?

   Марьица. Силой, что ль, возьмешь?

   Так не боюсь. Каков ты силен,

   Уж видела, как ты с княжной венчался.

   Василий. Гляди же, на меня ты не пеняй!

   Твою издевку я тебе припомню! Прощай покуда...

   До твоей до свадьбы!.. (Уходит.)


ЯВЛЕНИЕ XIII


   Марьица (одна).

   Ушел! Ушел? Ох, господи-владыко!

   Что с ним-то, с сердцем-то моим,

   Что сталось?

   Ох, ох! Люблю его, люблю, люблю!

   Проклятая! зачем его ты любишь?

   Хоть и браню себя, а все ж люблю.

   Скорей с другим, скорее повенчайте!

   Скорей над ним мне дайте посмеяться!

   Пусть под венцом меня посмотрит Вася!

   Ха, ха! Как весело смотреть-то будет! Ха, ха!


Занавес.

ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

У Коркина. Вечер. Все приготовлено к девишнику. Накрыто несколько столов. Трое дверей.


ЯВЛЕНИЕ I

Дунька, девушки.


   Дунька. Каков девишник Парфен Семеныч затеял, хоть бы дочь родную выдавать!

   Первая девушка. Ну, она ему дочь не дочь, а по сыну все сродни, бают, приходится.

   Дунька. Ври еще тута.

   Первая девушка. Не я, люди говорят. Поспрошай-ка, как по ночам к нему в рощу бегала? Счастье ее, что Савушка выискался!

   Вторая девушка. Прост очень -- оттого берет.

   Дунька (на вторую девушку). И врете вы обе! Ничего того не было.

   Вторая девушка. Я разве спорю?

   Первая девушка. И как это, девушки, богатым хорошо быть! Вздумал свадьбу играть, хоть дочери нет, в отцы посаженые к кому пошел, и мигом все готово, по щучьему веленью. Веселись себе и других весели.


ЯВЛЕНИЕ II

Те же, Глаша входит слева.


   Глаша. Все ль готово?

   Дунька. Все, Глаша, готово. Что ж невесту не ведут?

   Глаша. Сейчас с матерью выйдет. Парфен Семеныч не выходил еще?

   Дунька. Нету. Да поди сюда, Глашица, к сторонке, что скажу

   Глаша. Что такое? (Отходит к стороне.)

   Дунька. Дворецкий сказывал: нынче ночью с Москвы гонец пригонил,-- ведь Василий Парфеныч пропал у нас.

   Глаша. Как пропал?

   Дунька. Все с женой неладно жил, и пропал. Бросил ее, куда неизвестно скрылся. Думают: руку на себя не наложил ли.

   Глаша. Найдется.

   Дунька. Парфено-т Семеныч всю ночь, говорят, простонал -- не спал, до свету богу молился. Только горя показать не хочет, а то девишнику сегодня не быть бы.

   Первая девушка. Невесту ведут.


ЯВЛЕНИЕ III

Те же, слева: Марьица, Дарьица.


   Глаша (указывая места). Сюда, Марьица, садись. А ты, матушка, здесь. Где ж отец посаженый? Ну, придет еще. Давайте, девушки, покуда песен поиграем, а матушка поголосит, по дочке поплачет.

   Девушки. Ладно. (За сценой колокольцы.)

   Дунька. Глаша, колокольцы, слышь. Ведь жених это. И песен поиграть не успеем!

   Глаша. А все Абрамка треклятый! Хвалился: соколом-де, внезапу налечу,-- так и есть. Ишь, без выкупа войти хочет!

   Вторая девушка. У вас ворота заперты ли?

   Дунька. Где! Думали: рано еще. Глашица, побежим.

   Глаша. Чего бежать! Пусть думает: зева дали, а мы дверь эту запрем,-- все равно выкуп возьмем.


ЯВЛЕНИЕ IV

Те же, Парфен справа.


   Дарьица. Вот и Парфен Семеныч пожаловал. Милости просим.

   Парфен. Вы глядите, у вас сват без выкупа в двери не вломился бы.

   Глаша. Не пустим, государь.

   Глаша. Не пустим, государь.

   Дунька (выглянула в дверь). Ой, по лестнице бегут, ой!

   Глаша (бежит к дверям). Живей, девушки, живей. Навались всей гурьбой на дверь. Ну, на запор! живей! (Общая суматоха; двери заперли.)

   Вторая девушка. Ай, Глаша, успела-таки!

   Глаша. Что, проклятый, вошел? Теперь я с тобой поторгуюсь еще. По местам, девушки. (Девушки садятся за стол.) Тихо!.. Подходят. Подошли. (В дверь кто-то ткнулся.) Что, обжегся? Думал: не успели-де!

   Дарьица. Ох, доченька! и поплакать-то не успела над тобою! Ох!..

   Парфен. Поздно уж теперь, Дарья Карповна, плакать: не мешай. Послушаем, каково торг пойдет. (Стук в двери.)

   Абрам(за дверьми). Эй, отворяй, хозяин!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Все в саду
Все в саду

Новый сборник «Все в саду» продолжает книжную серию, начатую журналом «СНОБ» в 2011 году совместно с издательством АСТ и «Редакцией Елены Шубиной». Сад как интимный портрет своих хозяев. Сад как попытка обрести рай на земле и испытать восхитительные мгновения сродни творчеству или зарождению новой жизни. Вместе с читателями мы пройдемся по историческим паркам и садам, заглянем во владения западных звезд и знаменитостей, прикоснемся к дачному быту наших соотечественников. Наконец, нам дано будет убедиться, что сад можно «считывать» еще и как сакральный текст. Ведь чеховский «Вишневый сад» – это не только главная пьеса русского театра, но еще и один из символов нашего приобщения к вечно цветущему саду мировому культуры. Как и все сборники серии, «Все в саду» щедро и красиво иллюстрированы редкими фотографиями, многие из которых публикуются впервые.

Александр Александрович Генис , Аркадий Викторович Ипполитов , Мария Константиновна Голованивская , Ольга Тобрелутс , Эдвард Олби

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия
Забытые пьесы 1920-1930-х годов
Забытые пьесы 1920-1930-х годов

Сборник продолжает проект, начатый монографией В. Гудковой «Рождение советских сюжетов: типология отечественной драмы 1920–1930-х годов» (НЛО, 2008). Избраны драматические тексты, тематический и проблемный репертуар которых, с точки зрения составителя, наиболее репрезентативен для представления об историко-культурной и художественной ситуации упомянутого десятилетия. В пьесах запечатлены сломы ценностных ориентиров российского общества, приводящие к небывалым прежде коллизиям, новым сюжетам и новым героям. Часть пьес печатается впервые, часть пьес, изданных в 1920-е годы малым тиражом, републикуется. Сборник предваряет вступительная статья, рисующая положение дел в отечественной драматургии 1920–1930-х годов. Книга снабжена историко-реальным комментарием, а также содержит информацию об истории создания пьес, их редакциях и вариантах, первых театральных постановках и отзывах критиков, сведения о биографиях авторов.

Александр Данилович Поповский , Александр Иванович Завалишин , Василий Васильевич Шкваркин , Виолетта Владимировна Гудкова , Татьяна Александровна Майская

Драматургия