Каштаны на память

Очередная засада Терентия Живицы окончилась неудачно. Он не удержался, когда показалась машина с офицерами, и бросил в нее гранату. «Может, это важные птицы и их нельзя пропускать на восток». Взрыв отбросил машину к обочине. Терентий послал еще и очередь из автомата. Но внезапно на шоссе появилось несколько мотоциклистов. «Фельджандармерия», — догадался Терентий. Этих служак побаивались даже немецкие солдаты. Полевые жандармы с ходу открыли огонь в сторону Живицы. За ними показались и крытые машины, из которых уже прыгали солдаты. Терентий кинулся бежать. Однако бежать ему было нелегко. Раненая нога давала о себе знать. Терентий бежал, припадая на нее, и оглядывался. Жандармов и солдат он не видел, лес был густой, хвойный. Но голоса их слышал, слышал и свист пуль.

«Хорошо, хоть без собак!» — утешал себя Терентий, считая, что есть еще маленькая надежда спастись.

Минуты тянулись, а Терентий все бежал, тяжело дыша и оглядываясь, чувствуя погоню. Внезапно из густых кустов перед ним предстал дуб-великан. Широкая раскидистая крона, отяжелевшие от желудей ветви. Его даже не коснулась осенняя позолота, которая играла на листьях орешника. Дуб не сдается осени и листья всегда сбрасывает последним, некоторые же дубы оставляют их и на зиму.

«Сюда. На дуб!» — решил Терентий.

Мгновенно скинул сапоги, сунул их в ранец. Нижняя ветка была высоко над головой. Терентий прыгнул, но не достал ее. Присел, напружинился, оторвался от земли, но уцепился лишь одной рукой и сорвался. Кинулся к стволу. Пальцами схватился за кору, она ломалась и крошилась. Выкрики солдат слышались уже совсем рядом. Время потеряно. Теперь ему не спастись. Зря он остановился возле дуба… Не хватало каких-то пяти сантиметров, чтобы ухватиться за ветку.

«А что, если сбросить ранец?..» — мелькнула мысль. Мгновение — и он оказался на земле. Живица стал на ранец и, подпрыгнув, уцепился двумя руками за ветку. С напряжением подтянулся на руках и с размаху закинул здоровую ногу на ветку. Потом навалился на нее грудью.

Шум приближался. Жизнь Терентия, как и тогда, около танка над Днестром, висела на волоске. Или он сорвется прямо под ноги жандармам, или найдет в себе силы и заберется повыше. «Дуб, милый, помоги!» — как взмолился Терентий. Он расшатал ветку, на которой лежал, и когда та поднялась вверх, уцепился за другую ветку, что была повыше, и поднялся, приник к стволу. Задержал дыхание, прислушался. Передохнул две-три секунды. Потом стал подниматься выше и выше. Наконец уселся на рогатине из двух могучих веток, уперся спиной в ствол.

В это же время из чащи выскочили два жандарма. Один чуть не зацепился за ранец, и увидев его, растерянно остановился. Другой окликнул его и махнул рукой, показывая, что надо бежать дальше. По-видимому, они посчитали, что красноармеец бросил вещи, чтобы легче было бежать. Они прихватили с собой ранец Терентия и скрылись в зарослях.

И снова затопало в орешнике. Возле дуба пробежало еще несколько солдат. Некоторые мельком осматривали его. Им и в голову не приходило, что на это могучее дерево можно взобраться.

Всю ночь просидел Живица на дереве, а утром снова отправился в путь.

Теперь надо было где-то раздобыть сапоги. В селах стояли немцы и полицаи, но все они ходили группами, как будто получили такой приказ. Нападать на нескольких сразу, чтобы добыть обувь, рискованно. Терентий решил, что его жизнь ему еще пригодится в этой войне. Так и шел он босиком. Питался тем, что попадалось в поле, — картошкой, редькой. Не всегда выпадало счастье развести костер, чтобы обогреться, а постучать в какую-нибудь хату, чтобы поесть горячего, не решался.

Живица шел в родное село. Он решил передохнуть у своих родителей, подлечить раны, набраться сил и потом двинуться дальше, за линию фронта. Ноги уже опухли, раны кровоточили. К тому же он простыл.

Изможденный, усталый, Терентий Живица и подошел октябрьским вечером к родному селу. Переждал, когда совсем стемнело, и двинулся дорожкой, по которой люди ходили в поле. Остановился, увидев знакомые силуэты берез. Они росли вдоль огорода Калины. «Может, сперва зайти к ним? — подумал Терентий. — Надюха сбегает домой, предупредит, а то еще испугаются…»

Калитка была закрыта, и Терентий перелез через плетень. В хате было темно. Он подошел к окну и слегка трижды постучал.

— Кто там? — послышался мужской голос.

Живица отпрянул от окна, как от огня. Рука привычно легла на автомат.

— Да кто же там в такую пору?

Терентий узнал голос своей двоюродной сестры Нади. Напрягая зрение, он увидел в окне мужскую голову. «Кто же этот мужчина? Неужели Надя вышла замуж? Зачем я сюда приперся? Надо было сразу идти к матери, домой!..» — промелькнули у него невеселые мысли. В сенях заскрипел засов.

13