Кассандра

Но Гиберов был уверен в своём протеже. Как и в том, что закрытие «Вавилона» сейчас заставит диверсанта отменить операцию. Потом всё время жди сюрприза. Брать надо в этот раз.

А Сергей Петрович, наконец нашёл вариант.

– Демпферный щит, – произнёс он, ещё обдумывая свою догадку.

– Ну? – Артур Иванович сел напротив. – По-русски? По-человечески?

Макеев вывел схемы демпферных узлов башни на электронное поле рабочего стола:

– У нас новейшие ультразвуковые гасители колебаний. Сами по себе отличные, сверх эффективные. Если, как говорит Данислав, башня вибрирует и разрушается, единственное, что я могу предположить – это резонанс конструкции. Демпферный щит не позволяет такому произойти, но… если использовать его для целей, обратных назначению, – настроить его на собственную резонансную частоту внутренних колебаний башни.

Сергей Петрович ещё подумал:

– Но если это сделать, система будет кричать «тревога» и автоматика произведёт перенастройку…

Макеев поставил локти на стол, потёр пальцами наморщенный лоб, и взглянул на Данислава. Тот стоял, сложив руки на груди, ожидая предположений главного инженера.

– Даня, а ты прав, – произнёс Сергей Петрович. – Если способ диверсии – демпферный щит, то, чтобы это сработало, надо ввести коды ручного управления. Это передаст приоритет команд от автоматике к человеку. И это может сделать только кто-то из своих. Кто знает оборудование и систему, и… владеет кодами.

– А коды?.. – Гиберов сощурился. – Только у тебя и у Вадима Анатольевича?

Сергей Петрович откинулся на спинку кресла, вздохнул:

– Да.

– А старшие смены? Когда заступают на дежурство?

Макеев отрицательно покачал головой:

– Если система покажет опасность входа в резонанс, это либо исправит автоматика, либо старший смены обязан вызвать главного инженера.

– Интересно, – сказал Гиберов.

Помолчали.

– Артур Иванович, – Макеев смотрел полковнику в глаза. – Я – никогда, слышишь? Никогда.

– Я тебя понял, – Гиберов сидел задумавшись.

Сам знал, что маловероятно.

– Так, ладно, – он наконец решил разрядить обстановку. – Давайте кофе попьём. Обсудим, какие визиты у вас в ближайшие три дня.

***

В столовой сели за один стол напротив окна, выходящего на океан. Красивый был вид. Меж охранными постами, окружающими акваторию гидроплатформы «Вавилона», вдалеке, как мираж, проходил крейсер ВМФ. Небо уже темнело к вечеру.

Данислав поглядывал на волны в раздумьях и слушал разговор.

– В ближайшие дни у нас только одна делегация, – говорил Вадим Анатольевич. – Завтра. Команда журналистов. Роскосмос обещал им экскурсию до официального открытия пассажирского лифта.

– И они потенциальная угроза. Попадают в наш период, – Гиберов оголодал за день, так что набрал себе тарелок на поднос. Говорил между полными ложками. – Вероятность того, что диверсию всё-таки проведёт профи извне исключать не будем. Вадим Анатольевич, начальнику охраны объекта дай распоряжение. Пусть его люди следят, чтобы у гостей контакта не было ни с кем, кроме сопровождения. И никто никуда не отлучался. Даже в туалет.

Дашков смеялся:

– И как же?

– Только с сопровождающим.

– Ну ты как это себе представляешь?

– Представляю, – кивнул Артур Иванович. – Мало ли что.

Пока полковник общался с Дашковым, Сергей Петрович обратил внимание на задумчивого Чарова.

– Ты чего, Кассандра? – спросил Макеев. – О чём думаешь?

Данислав усмехнулся. А кличка, похоже, к нему приклеится.

– О твоих словах, Сергей Петрович, – ответил он. – О том, что никто из своих на такое не пойдёт.

Чаров сопоставлял всю полученную информацию, и пока не мог с полной уверенностью проследить горизонт событий. Кое-что не вписывалось. Но предположение в связи с этим у Данислава возникло.

– Иногда своей воли не требуется, – произнёс он. – Даже, наоборот. Она исключается.

– То есть? – уточнил Макеев.

– То есть… – Данислав сделал глоток кофе, вернул кружку на стол. – Обработка сознания с правильными препаратами производится минут за пять. Ни один не оставляет следов в организме. Нужно только сказать человеку что он должен сделать и кодовое слово.

– Спящий агент? – нахмурился Сергей Петрович.

Чаров кивнул.

– И что, определить нельзя?

– Нет, – покачал головой Данислав. – Пока не проявится сам, это невозможно.

Макеев тоже задумался.

Закончив ужин, Гиберов и Дашков собрались вернуться в кабинет.

– Идёте? – позвал полковник Сергея Петровича и Данислава.

Но последний отрицательно покачал головой:

– Нет. Мы ещё по кофе.

– Давайте, – кивнул Гиберов.

Когда полковник с начальником объекта ушли, Данислав сел напротив Макеева.

– Сергей Петрович, я ведь так и не извинился перед вами, – произнёс он, – за разговор сегодня утром.

Макеев усмехнулся, взглянул на скулу парня, где осталась припухшая ссадина.

– Да я понял тебя теперь, – кивнул Сергей Петрович.

– Тем не менее, извините меня, – искренне попросил Данислав.

Утром ему нужно было проверить главного подозреваемого, и он действительно не подумал о том, что давление на рану, безболезненно только для того, кто давит. За отсутствие сочувствия получил по заслугам. Но это уже в прошлом. А сейчас, Чаров ждал, глядя на выражение лица Макеева.