Касси (СИ)

- После того, как девочка забеременела от оборотня, человеческий муж, видимо, выгнал её. Ей, скорее всего, теперь некуда пойти. А про папашу она сейчас даже говорить не хочет. После того, как он заделал ей ребёнка бедная Касси едва выжила. К занятиям любовью с Вами, двуликими, нужно приспособиться, милый. Даже мне с тобой иногда бывает больно, хотя я знаю, что нет в мире ни одного оборотня нежнее и внимательнее тебя, – подвела итог молодая женщина.

- Что ж, пусть пока останется у нас. Подумаем, как лучше её устроить. Но, ты же сама понимаешь, что отца этого малыша нужно найти, - быстро произнёс в ответ Торэс и, со всей серьёзностью, перескочил на более волнующую его тему. – Когда я сделал тебе больно, родная? Почему ты не сказала? Я должен немедленно загладить свою вину!

На всю следующую ночь парочка напрочь забыла про существование беременной гостьи и всего мира, кроме них двоих.

В отличие от оборотня, который полностью регенерировался к утру, Тилли чувствовала себя неважно. Весь день она провела на более-менее обустроенном для путешествия месте торговца. Лежала, поджав к животу колени, укрытая меховой полостью. Повозку немного трясло и Тилли казалось, что она ненавидит каждую кочку.

Девушка лежала и думала обо всём на свете. Как восприняли её похищение родители? А Игорий? Что думают сёстры? Как теперь смогут определиться в жизни младшенькие? Она с нетерпением ждала встречи с исчезнувшей старшей сестрой. Между Тилли и Касси было меньше года разницы и девочки были наиболее близки меджу собой. Как же летом её искали всем городом! Сын главы двое суток не спал. Прекратили поиски только, когда нашли косынку на обрыве и многие были уверены, что она утопилась, чтобы не выходить замуж за кузнеца. На прощальной службе в храме сын главы был очень печальный. Тилли тогда подумала, что Касси ему нравилась. В пути девушка пыталась расспрашивать о сестре оборотня, но Фарэс ласково ответил ей, что Касси сама о себе расскажет лучше, чем он. Единственное, что Тилли сразу требовательно выяснила для себя - сестра не была женщиной Фарэса, хоть и жила в его доме, а, значит, она, Тилли, не переходила ей дорогу, то есть не была соперницей.

- Теперь - ты моя единственная женщина, Тилли, пока смерть не разлучит нас, - уверенно убеждал её Фарэс, с любовью поправляя сдвинувшуюся шкуру, прикрывая от мороза показавшуюся маленькую ножку.

Тилли слабо в это верила, но слушать было очень приятно.

На Гостином дворе наёмники оставили в лавке своего торговца благополучно доставленный товар и забрали расчёт за двухнедельную поездку.

Тилли во время пересчёта и разгрузки ящиков и мешков смирно сидела в уголке на диванчике для самых важных покупателей. Она с любопытством осматривалась в лавке оружейника и сравнивала её обустройство и разнообразие товаров с похожей торговой точкой на базаре в её родном городке. У оборотней всё было солиднее и разнообразнее. И сам Гостиный двор поражал удобством и красотой.

Потом Фарэс ненадолго выбежал и принёс девушке мягкие сапожки и пушистую белую шубку. Сапожки были хороши, но шубка… Тилли никогда даже не мечтала о такой! Пока они с оборотнем шли мимо других лавок она даже на некоторое время совершенно позабыла о своих болях, поглаживая ладошками мягкий мех.

По дороге Фарэс встретил своих знакомых из Речного селения. Расторговавшись, они, как раз, собирались обратно.

- Завтра или послезавтра отбываем. Может, вернёшься с нами? - спрашивали они у Фарэса.

- Да, нет! Я уже купил себе небольшой домик здесь, в столице, на самой окраине, правда. Зато нашёл неплохую работу, а это - моя наложница, человечка, - рассказывал сородичам Фарэс, обнимая смущённую Тилли.

Девушку слово «наложница» покоробило. Она загрустила, даже перестала радоваться шубке. Снова заболел низ живота. Некоторое время девушка шла, став очень молчаливой, а потом Фарэс заметил слёзы у неё на глазах.

- Лапушка моя, тебе снова больно? – воскликнул он и сразу подхватил её на руки.

Вскоре, оборотень с девушкой ехали в наёмном экипаже. Фарэс держал Тилли на руках и выспрашивал где именно, и как сильно, болит. Девушка сначала, насупившись, молчала. Наконец, она не выдержала и решила высказаться. Тоненький голосок Тилли звенел от обиды и слёз.

- У тебя … ты говорил, что только я… что единственная…, а я для тебя – наложница! Не хочу быть тебе наложницей, понятно!

- А кем? – растерялся Фарэс.

- Женой, - обнаглела, в запальчивости, Тилли.

- Но, лапушка моя, оборотни женятся только после рождения ребёнка. Это – многовековой закон страны двуликих. А до тех пор, у них любимые женщины - наложницы, одна или несколько, смотря сколько мужчина хочет и может себе позволить, - пояснил Фарэс.

- А у тебя?

- У меня до сих пор не было наложниц, потому, что не было любимых. Так, случайные волчицы…Ты будешь первой и единственной моей наложницей, пока жива. – торжественно пообещал ей Фарэс.

- Ладно. Тогда, раз такой закон, я рожу тебе ребёнка, и ты сразу женишься на мне, хорошо? - успокаиваясь спросила Тилли.

- Конечно! – мгновенно согласился Фарэс, даже не надеясь на это.