Кассио (ЛП)

Как только щелкнул замок, девушка вздрогнула всем телом и вскинула голову.

— Иисус гребаный Христос, — донесся позади меня разъяренный голос Луки.

Кровь была размазана по всему ее лицу, на виске зияла большая рана, губа была разбита, а на правой щеке красовался фиолетовый синяк. Что, черт возьми, они с ней сделали? Она выглядела так, словно ее сильно избили. Ярость кипела во мне, но я сдерживался, чтобы не напугать ее.

В тот момент, когда ее глаза встретились с моими, весь кислород покинул меня. Она была всего лишь ребенком, но ее глаза… эти захватывающие дух большие голубые глаза с синяками выделялись на ее лице в форме сердца. В них было столько боли, что мое сердце буквально сжалось. Я видел смерть, убил свою изрядную долю людей, причинил боль и разрушения многим из них, но ничто так и не тронуло мое почерневшее сердце. Страдальческий взгляд этой девушки чуть не поставил меня на колени.

Она настороженно посмотрела на меня.… В них было смирение. Она была гребаным ребенком. Что они с ней сделали?

“ Мы здесь, чтобы помочь тебе, ” тихо произнес я. “ Я Кассио. Это мой брат Лука. Ее неподвижный взгляд по-прежнему был прикован ко мне. Она нам не доверяла. — Нас послал Каллахан.

Ни узнавания, ни движения. “Мы пришли забрать тебя домой”.

С каждым словом я медленно приближалась к нему.

Она провела языком по порезу на нижней губе, затем сильно прикусила ее, отчего по подбородку потекла струйка крови. Она не ослабила укус, и я испугался, что она откусит себе губу.

“ Я больше не хочу ничего видеть, ” ее голос был хриплым, как будто ей было больно говорить. — П- пожалуйста, не заставляй меня.

Я понятия не имел, о чем она говорит. Я с трудом сглотнул, и эмоции, которых я никогда раньше не испытывал, угрожали вырваться на поверхность. Это должно было стать моей первой подсказкой. Мое сердце никогда не дрогнуло. Ни для кого. Я был хладнокровным убийцей, безжалостным к своим врагам и холодным ко всем остальным.

В конце концов, именно по этой причине преступный мир боялся меня и моего брата. Перейди мне дорогу один раз, и ты был мертв. Никакого дерьма со вторыми шансами. Подобные чувства привели к тому, что ты погиб.

“Мы забираем тебя домой”, - твердо сказал я, отодвигая свое сердце, которое болело за эту девушку, на задний план. Мне пришлось напомнить себе, что мягкотелость — это не то, кем я был.

Она не пошевелилась, и я сделал еще один шаг к ней.

“Я хочу свою маму”, - пробормотала она, ее океанские омуты искушали меня утонуть в них. Кусочек моего сердца раскололся от ее признания. Ни один ребенок не должен проходить через что-то подобное. Мы с Лукой терпели побои от нашего отца и с раннего возраста были свидетелями жестокости. Мы к этому привыкли, а этот ребенок — нет.

Черт возьми, мне это сейчас было не нужно.

“ Она тоже тебя хочет. Я старался говорить тихо и мягко. “ Мы отвезем тебя домой. Ты можешь идти?

Я полез в карман и вытащил леденец. От этой привычки мне было нелегко избавиться. Когда мы с Лукой были детьми, если наш отец решал побить нас, это было единственное, что заставляло Луку чувствовать себя лучше, поэтому я всегда держал его под рукой. Я протянул ей руку с леденцом, и ее глаза следили за моей протянутой рукой и леденцом на палочке, как будто она боялась, что если потянется за ним, он исчезнет.

“Все в порядке”, - убеждал я ее. Нам действительно нужно было идти, но я не хотел причинять ей еще больше боли или пугать до чертиков, забирая ее без ее согласия. Одному Богу известно, что она здесь пережила. — Возьми меня за руку.

Она протянула руку, ее запястье было вывернуто под странным углом, который подсказал мне, что оно сломано. Ее рука сильно дрожала, когда она медленно, мучительно медленно, потянулась к моей, обнажив синие и фиолетовые синяки по всей руке. Я стиснул зубы, чтобы не дать проклятиям сорваться с моих губ. Последнее, в чем она нуждалась, так это в моей ярости. Хотя я и умерил ее, она все равно почувствовала мою ярость, потому что ее рука дрогнула, а в больших глазах мелькнул страх.

Я приблизился, и наши пальцы соприкоснулись. — Пойдем домой, к твоей маме.

Она тихо ахнула от удивления. “ Ты кажешься настоящим, ” прошептала она дрожащим голосом. Она взяла леденец, но я мог видеть боль, отразившуюся на ее лице, когда она взяла его.

“Это верно”, - сказал я ей. “Мы вытащим тебя отсюда”.

Ярость накатила на Луку, но я была благодарна, что он сдержал свои эмоции. Мы были нужны этой девчонке, чтобы вытащить ее отсюда, а не обрушить нашу месть на этих придурков. Хотя я бы обязательно вернулся и сжег это место дотла после того, как спас остальных здешних женщин и детей.

Она вложила свою маленькую, покрытую кровью руку в мою, и я обхватил ее пальцами. Легкая гримаса пробежала по ее лицу, и я проклял себя за то, что не был более осторожен.

“ Ты можешь встать? — Спросил я ее.