Кассиопея

Он встает со стула, мажет взглядом вскользь по спящему Чонхо и подходит к зеркалу ближе, пытаясь вспомнить, куда забросил ту тяжелую ткань, под которой оно было спрятано в кладовке. Неплохо бы накинуть обратно, потому что все это чересчур. Равно как и пялиться на себя посреди ночи, зачем-то вспоминая сюжет ужастика, который они с Тэёном вместе посмотрели пару лет назад. Мингю чуть внимательнее изучает взглядом резную раму: цветы вырезаны слишком реалистично, и, если бы не легкая потертость на лепестках, он бы принял их за настоящие даже притом, что они вообще-то из дерева и цвета темно-коричневого. Птицы на ветках сверху смотрят на Мингю пустыми взглядами, но он кожей чувствует укол, и ему совсем не нравится это чувство – странное какое-то и неприятное. Будто осуждают вслед за ливнем за окном, вторят его укорам, тянутся к лицу, чтобы отвесить пощечину.

Мингю отводит взгляд и опускает его в пол, замечает то, чего не видел раньше: два скрещенных круга внизу рамы, заключенных в третий круг, образованных из переплетающихся стеблей. Либо у создателя зеркала была предельно богатая фантазия, либо подобная перенасыщенность деталями стала следствием воспаленного ума. В принципе, Мингю как-то без разницы и думать об этом нет желания – только отыскать ткань и спрятать за ним второго себя в клетке из резных цветов.

Зеркало будто слышит его. По отражению проходит легкая рябь; едва заметная взгляду волна прокатывается по поверхности, искажает лицо Мингю на мгновение, заставляя его отшатнуться и оглянуться назад. Поворачиваться к зеркалу обратно не хочется совсем. Либо у него едет крыша на фоне стресса, либо просто нужно поспать немного. Он в несколько шагов преодолевает расстояние, отделяющее его от кровати, спихивает Чонхо ближе к стене, ложится рядом и крепко зажмуривает глаза. Хочется опять взглянуть на зеркало и убедиться в том, что ему показалось, что в отражении просто комната, что ничего не искажается, все как обычно, но Мингю переворачивается на другой бок, избавляя себя от соблазна. Только не от напряжения внутри, накатывающего волнами.

Одна минута, вторая. Мингю почти сдается и открывает глаза, чтобы все-таки посмотреть, как Чонхо рядом громко всхрапывает во сне и что-то бормочет. Момент разрушен, напряжение мгновенно рассеивается, а Мингю тихо смеется, закрывая глаза обратно.

Посмотрит. Но не сегодня точно.

Он готовится к приходу Тэёна основательно: застилает кровать пледом, убирает со стола пустые кружки, успевшие скопиться на нем за два дня, плотно закрывает контейнеры с едой, прячет единственную упаковку печенья на самую верхнюю полку кухонного шкафа. Для верности, конечно, стоило просто в очередной раз сменить место жительства, но Мингю знает, что Тэён найдет его даже в каком-нибудь вигваме в самой глуши Америки (в чем-то они слишком похожи с Чонхо), поэтому мысли о смене адреса шуточные скорее и слегка отдают приятной горчинкой – как-никак все еще есть люди, готовые искать его. И находить. И неважно, в каком виде или состоянии: сломленным ли, пустым ли.

Тэён приходит вечером. В дом они не сразу заходят – сначала стоят на крыльце и курят минут десять. За это время они не произносят ни слова, но чувство такое, что сказано уже все, что можно и что нельзя, а у Тэёна лицо словно проясняется и морщина меж бровей разглаживается. Мингю смотрит на него и понимает: «Волновался». Мингю взгляд переводит на тлеющую в руках сигарету и думает: «Зря». Не потому, что причин на то не было, а потому что… зачем? Зачем переживать, когда все в порядке. Не сейчас, так в будущем будет, пусть и далеком. Мингю не верит в это, но знает, что верят другие: Санхён, Чонхо, Тэён. А если верят они, то этого достаточно. Этого даже много слишком – накрывает с головой, всего заполняет.

– Это твое? – со смешком спрашивает Тэён, поднимая со спинки кресла черную футболку со знаком Бэтмена на груди.

Мингю смотрит без интереса и рассеянно подмечает, что Чонхо настолько пронырлив в своем желании оставаться частью его жизни, что специально оставляет свои вещи, дабы был повод зайти. И ведь скажет потом, что случайно.

– Успел себе завести кого-то? – продолжает Тэён и подбрасывает футболку в воздух.

– Если ты говоришь о надоедливом грызуне примерно вот такого роста, – Мингю прочерчивает рукой линию в воздухе рядом со своим плечом, – то да.

– Чонхо уже заходил, что ли? Давно его не видел.

– Заходил и даже успел отнять у меня кровать.

– Ли Мингю уже двадцать пять стукнуло, а в его кровати только дети спят, – тянет Тэён неуместно разочарованно и садится в кресло прямо на чужую футболку.

Мингю, может, даже прокомментировал бы эту фразу в своем стиле, от души так и с ответной подъебочкой, да не особо хочется распыляться и реагировать на чужие провокации, которых Тэён за собой часто не замечает даже – для него это в порядке вещей.

– А это что?