Каста мимов

– Люди должны понимать, с чем им предстоит столкнуться. Нельзя держать их в неведении, – спокойно объяснила я. – Нашира рассчитывает на эффект неожиданности, поэтому рефаиты должны стать притчей во языцех, хотя бы на уровне сплетен. Тогда мадам поймет, что людям обо всем известно и ее страшная тайна раскрыта.

– Джексон у нас почище детектора лжи. Правды от него не скроешь. – Подавив вздох, Ник вынул ключ от ворот. – Давай потренируемся, а после домой.

Мне оставалось молча последовать за ним. Страж вооружил меня знаниями о силе духа, надо лишь отточить мастерство и скорость.

Страж. От одного его имени на душе становилось теплее. Пусть наши отношения обречены, но мне до боли хотелось закончить разговор, начатый в мюзик-холле.

Во дворике позади логова Ник бросил пальто на скамейку и потянулся; его гладкие светлые волосы блестели на солнце.

– Как настроение перед битвой?

– Прекрасно, если учесть, что мне предстоит драться с двадцатью фриками на глазах у толпы. – Я размяла суставы. – Главное, чтобы запястье не подвело после перелома.

– Руки можно перевязать. – Ник принял стойку и ухмыльнулся. – Начали.

Скорчив гримасу, я ринулась в бой.

Во дворе он продержал меня целый час: учил атаковать, уворачиваться, обманывать противника, а потом и вовсе заставил подтягиваться на дереве. Откуда ни возьмись, появился фантом и бросился на меня. От неожиданности я плюхнулась на землю, и мы с Ником дружно расхохотались. Под конец тренировки на мне не осталось живого места, но прогресс был налицо: организм почти полностью восстановился после колонии. Тяжело дыша, я рухнула на скамейку.

– Ты в порядке, sötnos?

– В полном. – Я покрутила кистью.

– Ты молодец. Главное, активнее двигайся. Быстрота – твое ключевое преимущество. – В отличие от меня, Ник даже не вспотел. – И не забывай есть. Силы тебе понадобятся.

– Угу, – пробормотала я, вытирая пот. – Кстати, где Зик?

– Бегает по делам, наверное. – Ник покосился на окна. – Все, иди. Надо отдать Джексу деньги.

Блузка промокла насквозь. Прежде чем явиться пред начальственные очи, я приняла душ и переоделась. Не просушив волосы, постучалась к Джексу.

– Чего? – послышался из-за двери недовольный голос.

С конвертом на изготовку я вошла в кабинет:

– Чэт передал деньги.

Джексон вытянулся на кушетке, руки сложены на груди. При виде меня он сел, некрасиво сгорбившись, и зажал коленями ладони. Впервые за долгое время Джекс не был пьян, но в этом халате и полосатых брюках выглядел на удивление жалким и замученным. Я достала купюры – восемьсот фунтов, добрая треть месячной выручки от кафе, – и убрала их в инкрустированную самоцветами шкатулку.

– Возьми половину, – распорядился Джекс.

– Но здесь восемь сотен.

– Бери, не стесняйся. – Он зажег сигариллу и изящно прикусил ее зубами.

Обычно Джекс превращал получку в целое шоу, а тут вдруг такая щедрость. Пока он не передумал, я убрала банкноты в конверт и спрятала в карман.

– Спасибо.

– Ты ведь знаешь, лапушка, мне для тебя ничего не жалко. – Он принялся разглядывать сигариллу.

По спине у меня пробежал холодок.

– Знаю.

– Правильно. Твой главарь рисковал головой и людьми, чтобы вытащить тебя из плена. И чем ты ему отплатила? – Бледная рука потянулась к книге. – Принесли сегодня утром, пока я мирно завтракал в Нилс-Ярде.

Я прикинулась удивленной:

– Да ну!

– Ну да. – Он брезгливо раскрыл страшилку и с негодованием прочел: – «Разоблачение рефаитов. Правдивая история жутких кукловодов Сайена и их кровавой жатвы – ясновидцев». – Книга полетела в остывший камин. – По стилю напоминает вирши Дидьена, но у него слишком убогая фантазия, а здесь, несмотря на похабную манеру написания, воображение зашкаливает. – В считаные секунды Джекс очутился передо мной и с силой тряхнул за плечи. – Когда ты это накропала?

– Это не я.

– За дурака меня держишь, Пейдж? – процедил он, раздувая ноздри.

– Думаю, это бывшая пленница. Она давно хотела написать памфлет. Я ее отговаривала, но она…

– Попросила, и ты сделала!

– Джекс, я не самоубийца писать такое. Памфлетист у нас один – ты.

– Вот именно. – Он выпустил изо рта облачко дыма. – Значит, ты до сих пор контачишь с беглецами?

– Уже нет. Мы давно потеряли связь. У них ведь нет богатого покровителя, а на жизнь зарабатывать надо.

– Само собой, – кивнул Джексон, постепенно успокаиваясь. – Ладно, все равно ничего не исправить. Скоро шумиха уляжется, и народ думать забудет про ваш опус, помяни мое слово.

– Угу. – Я откашлялась. – А можно взглянуть?

Джексон смерил меня презрительным взглядом:

– И что потом? Начнешь втихаря читать графоманию Дидьена? – Он красноречиво взмахнул рукой. – Все, свободна.

Выхватив из камина памфлет, я вышла. Рано или поздно Джексон узнает. В свободное время, коего у него предостаточно, будет названивать «Призрачному клубу» и выяснять, кто автор страшилки. Глупо надеяться, что Альфред сохранит мою тайну, – в конце концов, их с Джексом связывает многолетняя дружба.