Кастелян (СИ)

Флоренц продолжал смотреть на меня. Я разглядывал шедшую к кульминации Вегу.

— Он много лет ждал того дня, когда сможет вернуть себе силы, — произнёс Флоренц. — Он упорно цепляется за жизнь, дожидаясь своего шанса.

— Опустим вопрос, почему его тянет в беспокойный Хогвартс, как муху на мёд, — рассудил я. — Кровь единорога наносит специфические поражения организму: гангрена, некроз… А в Хогвартсе нет людей с…

Я замер. Я только сегодня утром наблюдал одного любителя тюрбанов с некрозом затылочной кости.

— Что-то вспомнили, Поттер? — поторопил меня Снейп.

— Да нет, ерунда, — пробормотал я. — Он с сентября воняет.

Если только вонь не культивировалась с сентября специально, чтобы замаскировать сегодняшнюю, имеющую реальные причины. Хотя нет, это уже паранойя. Откуда ему в сентябре было знать, что в апреле он будет вынужден лакать…

— О чём вы?

Я недоверчиво посмотрел на Снейпа. Он издевается? К этому нельзя притерпеться! Как можно сидеть рядом с таким амбре за столом и не замечать? Пожал плечами.

— Если вы спрашиваете искренне, то — видимо, ни о чём важном.

Не хватало, чтобы из расспросов выяснилось, что это чувствую один только я. Психушки для магов существуют, интересно?

— Так или иначе, — резюмировал я, — если один сумасшедший поправляет здоровье кровью единорога, это ещё не означает, что в Хогвартс завезли эссенцию вечной жизни.

Я вздохнул.

— Поддерживаю вопрос профессора Снейпа. Нам ещё нужно что-то делать?

— Э-э… стало быть… раз тут никого не было, то не нада.

— Хагрид, идите с ними один, — сказал Снейп. — Мне ещё единорогом заниматься.

Удачно же зельевар вышел весенних травок пособирать. Я вот за это зелья и не люблю: туда иногда и компоненты с душком добавляются. Редкость ингредиентов не оставляет места брезгливости.

— Мистер Поттер, — сказал мне вслед Флоренц, когда мы уже повернулись, чтобы идти. — Иногда бывает, что движение планет истолковывается неправильно, даже кентаврами. Надеюсь, этот случай — как раз один из них.

Я раздражённо отвернулся.

Движение таких крупных тел, как планеты на резонансных орбитах, достаточно детерминировано. Это не отдельные куски льда в кольцах Сатурна и не погода на Земле. Если бы судьбы мира диктовались танцем небесных тел, я смог бы делать весьма точные предсказания на тысячи лет вперёд.

Лучше бы они за лесом своим следили, а не за звёздами. Счастье, что дементор не дошёл до Хогвартса. Случись это ночью, здесь могло не остаться никого живого.

Глава 72. A Town with an Ocean View

— Я знаю, ты сегодня целый день свободен! — улыбающаяся Луна легонько ткнула пальчиком в мою совиную грудь. Но быстро посерьёзнела. — Гарольд, покажи мне мир маглов, пожалуйста.

— Э-э… — опешил я. Из совиной глотки вырвался ожидаемый сип. Видимо, морда у птицы в этот момент была довольно выразительной, потому что Луна не выдержала и расхохоталась.

В Хогвартсе наступили короткие пасхальные каникулы. Младшие ученики разъехались по семьям, старшие — засели за подготовку к экзаменам. Делать в замке было совершенно нечего, так что с самого утра я улетел к дому-ладье. Если как всегда прогонит — слетаю сегодня в весенний Париж.

Не прогнала.

— Если согласен, переодеться можно в доме, — сказала Луна, оценив мой наряд «прямо из Хогвартса». — И… папа хочет тебе сказать пару слов.

Дом Лавгудов — это башня. Настоящее, классическое жильё мага-исследователя. По одной большой круглой комнате на этаж, и сквозная винтовая лестница в центре. Первый уровень занимала кухня, совмещённая с мастерской, второй — гостиная с… типографией. Мистер Лавгуд — главный редактор и издатель журнала «Придира», который мне, между прочим, ещё ни разу не предложили полистать. Нужно поинтересоваться при случае.

Рисунки на стенах — вот что бросается в глаза в первую очередь. Рисунки и дремлющая магия в них. В основном растительная тема — трава, деревья, цветы — и диковинные животные среди этого. Часть сюжетов рисовала Луна, остальное — кто-то ещё. Другая рука, другая магия — сильнее, основательнее… взрослее.

— Поднимайтесь наверх, мистер Поттер, — окликнули меня из гостиной, когда я завис на первом этаже, рассматривая эту семейную панораму. Больше всего меня заинтересовала синяя сова, сидящая на виноградной лозе. Птицу рисовал тот самый неизвестный взрослый художник, и довольно давно.

Мистер Лавгуд выглядел эксцентричным и безобидным чудаком, вынужденным тянуть ношу отца-одиночки. Для некоторых не очень умных людей это заблуждение могло бы стать последним в жизни. Посмотрев на меня с минуту, он сказал просто и без предисловий:

— Если обидишь её — я тебя убью.

Определённо, Ксенофилиус был из тех магов, кто хорошо знает цену произнесённых слов.

— Я вас услышал, мистер Лавгуд, — ответил я так же просто. — Этого не потребуется.

— Хорошо, — кивнул Ксенофилиус, больше не собираясь возвращаться к этой теме. — Это надень на руку. Зелёный камень — тревожный вызов, красный — аварийный порт-ключ. Вытянет двоих детей. У Луны такой же.