Катабасис

С Кирии стянули пальто, винтовка лязгнула о стол, врач даже глазом не повёл. Начал срезать узкими ножницами рубашку, девушка открыла глаза, дико глянула на него, кулаки начали сжиматься. Солен торопливо сжал её ладонь, зашептал, приглаживая волосы:

– Всё хорошо, мы у врача, расслабься.

– Он мне рубашку испортил… – Пробормотала Кирия. – Твой подарок…

– Плевать, я тебе три новых подарю.

Глаза Кирии закатились, мышцы обмякли, дыхание начало учащаться рывками. Солен начал ощущать накатывающую панику, глянул на врача. Зелен закончил с рубашкой, промокнул рану тампоном сняв слой загустевшей крови, хмыкнул.

– Док, как она? – Протараторил Солен, стискивая мягкую и едва тёплую ладонь.

– Ну, она определённо ранена. – Сказал Зелен, подцепил тростью тележку с инструментами и подтянул к столу. – И у неё шок. Я постараюсь, но ничего обещать не могу, абсолютов латать ещё не приходилось.

Он набрал узкий шприц из стеклянного пузырька, проколов резиновую крышку. Поразмыслив, ввёл иглу в вену на сгибе локтя, плавно надавил на поршень. Веки Кирии затрепетали, словно сломанные жалюзи, пытающиеся подняться.

– Так, это поможет на время, – Сказал Зелен, бросая шприц в эмалированное ведро у стола, – как раз поговорим об оплате.

– Что?

– О деньгах, молодой человек, о барыше. У нас тут не государственная клиника, бесплатно даже этот укол не обойдётся. А тарифы у нас, сами понимаете, повыше будут.

– Сколько?!

– Операция стандартная, в отличие от пациента. Так что, думаю, сойдёмся на пяти золотых. Это если пуля прошла навылет, в противном случае цена увеличится втрое.

Солен судорожно вывернул кошель и на стол перед Кирией посыпались монеты. Зазвенели и куцым водопадом устремились на пол. Врач скривился и покачал головой.

– Господин Солен, я вас не узнаю, где ваше хладнокровие? Поднимите деньги и положите на мой стол! Зачем захламлять операционную… ну и молодёжь.

Детектив кивнул, отпустил ладонь девушки и начал собирать монеты. Врач терпеливо дождался, пока нужная сумма окажется на столе и начал подключать к Кирии аппаратуру, нацепил кислородную маску. Закончив, глянул на Солена и ткнул пальцем в сторону двери.

– Покиньте операционную.

***

В коридорчике перед дверью обнаружилась узкая лавка, Солен опустился на неё. Сцепил ладони на затылке, а локти упёр в колени, прислушиваясь к каждому звуку за дверью. Паника понемногу отступила, уступив место липкой тревоге. Нестерпимо захотелось закурить или выпить, а лучше и то и другое. В кино и книгах герои постоянно так делают, чтобы успокоиться.

На лестнице послышались тяжёлые шаги, Солен скосился и увидел медленно подходящего привратника. Тот остановился в шаге от него, помялся и с явным трудом сказал:

– Слушай, мужик, прости. Просто к Зарану в последнее время ломится местное быдло и технофобы. Денег у них нет, а медикаменты стоят дорого, так они ещё и барагозить начинают постоянно.

– Угу. Без обид.

– Ну вот и ладно… кстати, хорошо ты меня, ловко. Будет наука на будущее. Курить хочешь?

– Да.

– Меня Доцк звать, – сказал привратник, протягивая помятую сигарету, – держи.

– Солен.

– Да слышал я, вроде даже по телеку видал. Что, зажигалки нет? А сейчас…

Доцк извлёк из кармана пластиковую пластинку с парой штырьков, нажал кнопку и между ними протянулась электрическая дуга. Солен механически сунул кончик сигареты, затянулся и.… закашлялся. Дым наждачным шариком прошёлся по глотке, врезался в лёгкие.

Детектив согнулся пополам, от кашля трахея, кажется, начала выворачиваться наизнанку. В уголках глаз навернулись слёзы.

– Эка, брат, тебя перекорёжило… – Протянул Доцк, вырвал сигарету из ослабевших пальцев и затянулся. Хмыкнул и выпустил сизый дым через нос. – Что ж ты не сказал, что не курящий.

– Нервы надо успокоить… – Прохрипел Солен.

– Да херня всё это, – веско сказал Доцк, – это сначала люди курят, чтобы им стало хорошо, а после, чтобы не стало ещё хуже. Оттого и байки про «успокоение». На, лучше, хлебни.

Он протянул детектив пузатую фляжку, Солен благодарно кивнул, свинтил крышку и сделал большой глоток. Причмокнул и озадаченно глянул на нового знакомого.

– Что это?

– Чай, ромашковый. – С готовностью пояснил Доцк. – Вот он реально успокаивает. Тут, знаешь ли, бывает такой фарш привозят, что никаких нервов не хватит.

– А почему во фляжке, вместо термоса?

– Засмеют. – Нехотя признался Доцк. – Мужик, а чаи бабские гоняет. Уот так и живём… а эта баба кто?

– Жена моя… – Сказал Солен, – будущая.

Сказал и немного опешил, сколько он знает Кирию? Не больше двух месяцев, а, кажется, будто всю жизнь. Когда он успел её полюбить, да так, что сейчас сердце разрывается, а в душе вскипает чёрная ненависть к виновнику ранения? Явно не в первую встречу, тогда это была не более чем симпатия к новичку.

– О как, – сказал Доцк, – симпатичная, хоть и крупная, что твой рыцарь. Ты не бойся, доктор Заран и не таких латал. Это прямо-таки пустячок для него. Ладно, пойду на место, ты это, если ещё чаю захочешь, обращайся.

Он ушёл, оставив Солена наедине с нарастающей бурей эмоций и зреющим планом.

***